Омар Суфи - Власть и страсть

Далее за дело взялись французские инженеры, и к концу века инженер Клеман Адер сконструировал паровую летательную машину, похожую на летучую мышь. Названная «Эол», она пролетела 50 метров в 1890 году. Адер сконструировал еще несколько модификаций, но они не смогли стать полноценными самолетами.

Все изменилось после полета аэроплана братьев Райт в 1903 году и аппаратов бразильского конструктора Санта-Дюмона, который самостоятельно поднялся в воздух в 1906 году.

Одновременно уже более полвека в небе летали аэростаты и дирижабли. Хоть первенство в этом деле принадлежало французам, в начале века немцы вырвались вперед благодаря конструкциям графа Цеппелина. Дирижабли стояли на службе военных, однако они были неповоротливы и медленны. То, что появилось в небе над Нантом, судя по описаниям свидетелей, сильно отличалось в маневренности от того, что было известно. Очевидно, немцы ушли далеко вперед и смогли это сделать, сохранив секретность.

Что касается проекта, спонсируемого Дугласом Рикетом, то инженер Кристофер Ллойд предлагал совершенно новые двигатели, которые могли бы резко усилить именно маневренность аппарата. Но теперь исчезли чертежи и сам инженер. Дирижабль, находящийся в ангаре, был недостроенным, и британские инженеры пытались понять задумку американского инженера.

Реймонд написал записку начальству о необходимости координации работы Министерств — иностранных дел, внутренних дел, военного министерства и министерства по делам колоний по вопросу о положении дел в Германии по строительству воздухоплавательных средств военного назначения.

Реймонд ссылался на необходимость всестороннего подхода для борьбы с растущей мощью германского рейха. Эти предложения приходились как нельзя кстати в связи с принятием мер по усилению британского флота. Несколько лет назад первый адмирал флота Джон Фишер, известный как «Джеки Фишер», направил записку Артуру Бальфуру с предложением по реформам морских сил империи. Ему удалось убедить правительство консерваторов, а позже и либералов, списать около 150 единиц морских средств и начать строительство новых образцов лодок с современными видами вооружений.

Что касается идеи по дискредитации кайзера и его окружения, то отец Реймонда Артур настаивал, что этот «проект» они должны провести своими силами. В случае успеха Артур Барроуз хотел использовать этот проект для своего продвижения на пост председателя Консервативной партии. Несмотря на это, Реймонд все же решил провести определенную «разведку» со своим начальством, а именно, с заместителем министра Уинстоном Черчиллем, с которым находился в дружеских отношениях.

— Хорошо выглядишь, — бросил Реймонд заместителю министра.

— Я только недавно вернулся из Биаррица. Прекрасное место!

— Я слышал, что там хорошая солевая водолечебница.

— Но мне рано пока думать о лечебницах! Я вот предпочитаю из жидкостей…

Черчилль указал на бутылку скотча и предложил выпить Реймонду, на что тот ответил согласием.

— Надо отметить, что, в отличие от других мест Франции, в Биаррице говорят на английском. Там зачастую отдыхают наши. Женщины любят тамошние дома моды. Что касается меня, то я отдыхал у хорошего приятеля Мориса де Фореста. Знаком?

— Лично не знаком, но я слышал о нем.

— Гм… все сейчас говорят про события в Нанте. Про всякие воздухоплавательные средства…

— Да…

— Морис, кстати, гонщик и энтузиаст воздухоплавания. Его навещал Луис Блериот, французский инженер и авиатор — и они говорили о перелете через Ла-Манш.

— Я слышал об этом. Газеты писали… А в Париже я видел его моноплан. Впечатляет, конечно. Представь, что если эти штуки будут летать и притом массово!

— Не знаю, хорошо это или плохо…

— Ты заговорил как мой отец.

— Что он говорит?

— Что Британия перестанет быть островом.

— Правильно. И поэтому нам надо усиливать свой флот для защиты, а заодно думать о грядущей реальности — авиации. От этого никуда не убежишь. Прогресс! Но у тебя, судя по всему, важное дело ко мне?

— Помнишь, мы говорили об убийстве русского инженера…

— Да.

— Так вот, это убийство, очевидно, связано с событиями в Нанте и немецким дирижаблем.

— Ты этим занимаешься? Дело, как-никак, касается Министерства внутренних дел… ну и, может, военного ведомства.

— Значит всех нас. Речь идет о немцах, речь идет о техническом прорыве…

— Да-да-да… Значит, в этом деле русские не замешаны?