Омар Суфи - Власть и страсть

Конан Дойл посмотрел прямо на Свансона. Тот повел бровями:

— Право… не знаю…

— Что мы теряем? Есть другой способ проверить, что там произошло? Может, будет какая-то наводка?

— Странно все это…

— Я полностью понимаю колебания человека, который привык мыслить в рамках нашего окружающего видимого мира, апеллировать к вещественным доказательствам и так далее. Но давай проведем один эксперимент.

— Наверно, если об этом говорит автор известных романов, мне стоит с этим согласиться…

— Идем.

За стенами клуба их ждал туманный Лондон — несмотря на позднюю весну, к вечеру сильно похолодало и слегка моросило. Самое время поговорить с духами, подумал Свансон.

Место, куда они направились, было штаб-квартирой лондонского Клуба призраков, основанного в 1862 году. В заведении, как и полагалось месту общения с потусторонним миром, было полутемно и тихо. Здесь говорили полушепотом, окна были задраены толстыми шторами, и даже витающие между живыми людьми духи мертвых старались их не беспокоить, пока, конечно, их не приглашали медиумы на «беседы».

Конан Дойл, поздоровавшись с некоторыми членами клуба и перекинувшись с ними обычными новостями, отвел Свансона в комнату в дальнем конце клуба. Наверно, здесь состоится сеанс вызова духа, подумал Эдмунд, с лица которого не сходила несколько скептическая ухмылка, которую он пытался скрыть перед великим писателем. Впрочем, Конан Дойл все прекрасно замечал. Он усадил Свансона в глубокое кресло и спросил:

— Ты не против сеанса гипноза?

— Не-ет, — несколько неуверенно ответил Свансон. — Я увижу дух Королева?

— Нет. Ты же не веришь в духов. Поэтому ты их увидеть не можешь. Пока проведем другой эксперимент.

В комнату вошел высокий худощавый мужчина, к которому Конан Дойл обратился, как к «Фредерику». Тот попросил Эдмунда Свансона закрыть глаза и начал сеанс гипноза. Свансон продолжал думать, что сейчас ему будут говорить о какой-то глупости, но Фредерик прервал его мысли:

— Уважаемый мистер Свансон. Пожалуйста, расслабьтесь и не сопротивляйтесь.

— Я в вашем распоряжении, — ответил Свансон с закрытыми глазами.

— Нет, не совсем… в моем распоряжении. Вот увидите, как только вы будете действительно в моем распоряжении.

Фредерик говорил, что он полностью понимает скептицизм Свансона и видел много таковых в своей практике. Реальная жизнь, которую в силу своей профессии инспектор видит во всех ее негативных сторонах, расследуя самые жестокие убийства, не оставляет у следователя какой-либо возможности верить в духовное, нечто неуловимое, в контакт на уровне душ, потому что все, что он видит, это грубое физическое воздействие…

Свансон почувствовал расслабление, а Фредерик продолжал что-то говорить. Потом Фредерик попросил Свансона описать то, что ему видится. Инспектор видел книжные полки — неужели эти те самые исчезнувшие книги Королева? Нет. Их много, очень много. Это, кажется, какой-то книжный магазин. Книги на иностранном языке, кажется, на французском. Свансон увидел мужчину и… поздоровался с ним. Ему казалось, что он сам находится в этом магазине и передвигается посреди салона с книжными полками.

— Эдмонд Бейли, — представился мужчина.

— Эдмунд Свансон. Наши имена похожи…

Мужчина что-то сказал. А! Он говорил на французском, и Свансон его не понимал. Тут он проснулся или его разбудили. Он огляделся — рядом сидели Конан Дойл и тот самый мужчина, которого писатель звал «Фредерик».

— Где я был? — спросил Свансон.

— В Париже, на улице Шоссе д’Антин, 11, где расположен магазин-библиотека независимого искусства, — сказал Фредерик.

Свансон вопросительно взглянул на Конан Дойля.

— Это салон-библиотека-магазин в Париже, где собираются такие же люди, как в этом клубе, которые верят в эзотерику, в духов, — ответил писатель. — Я попросил Фредерика установить связь с ними через тебя. Если бы мы вызывали духа, скажем, Королева, ты, наверно, в это не поверил бы. Так что мы решили идти постепенно, шаг за шагом.

Париж

Поезд в Париж из Кале задержался. Когда состав тронулся, кто-то бросился под рельсы. Артур Барроуз и его сын Реймонд какое-то время молча сидели в купе первого класса, пока отец не заговорил:

— Не понимаю — как можно покончить жизнь самоубийством, своими руками… Это богопротивное дело. Какие причины могут толкнуть на это дело?

— Несчастная любовь, потеря близкого человека, неизлечимая болезнь — причин много, отец.