Омар Суфи - Власть и страсть

Хотя вот сейчас, вовлекаясь в детективное расследование, Роджер выходил несколько за рамки дипломатических обязанностей. Британского посла во Франции Френсиза Берти пришлось вновь уговаривать и сказать, что он, Роджер, занимается делами, важными для Британской империи. И при этом Роджер опустил часть подробностей о своей причастности к расследованию далеко идущих связей французских граждан с убийством русского инженера Королева.

По тому, как мило началась беседа между троими, Роджер понял, что французы не имеют какой-либо интересной информации или еще не совсем осознали масштаб возможных связей, которые раскрывались в свете убийства Королева. Или может это просто французский стиль…

Люк Аршамбо заказал красное вино, и только после первого глотка приступил к сути… то есть сперва было вино…

— Я был у родственников в Бордо и пробовал вино… Бесподобно!

— Вы родом оттуда? — спросил Жан дю Тей.

— Да, а вы?

— Я — парижанин. Правда, мои корни с материнской стороны с запада — из Нанта.

— Нант. Кстати, об этом городе и пойдет речь…

— Догадываюсь!

Роджер еще несколько минут терпеливо ждал, пока французы обменивались мнениями по поводу Нанта, ну и, наконец, дождался, когда собеседники заговорили о Лемере.

— Лемер, которого все мы знаем в той или иной степени, попал под наблюдение моих людей, — сообщил Аршамбо. — Я решил, что я не буду его арестовывать.

Сказав это, инспектор несколько победным взглядом посмотрел на своих собеседников.

— Лемер, который, возможно, причастен к убийству человека и вообще вовлечен в более темные дела, разгуливает на свободе? — удивленно спросил Роджер.

— Именно потому, дорогой дипломат.

— Я думаю, что это верное решение, — спокойно отметил журналист. — Господин инспектор ищет рыбу покрупнее.

— О, да! — утвердительно сказал Аршамбо.

— Мне очень хотелось бы, чтобы вы поделились информацией, — сказал Роджер. — Здесь все же речь идет о возможной связи с убийством в Лондоне.

— Я думаю, что я нащупал что-то более серьезное, чем убийство. Здесь речь идет о каких-то изобретениях или технологиях, которые представляют интерес для криминальных кругов… или, как наш британский дипломат предполагал, для иностранной разведки, например, немецкой. Но, пользуясь случаем, раз мы здесь говорим в присутствии журналиста, который знал Лемера, я хотел бы узнать информацию, которой располагает Жан.

— Лемера я знаю, и об этом говорил Роджеру. Встретил я его у бизнесмена и филантропа Эмиля Рума.

— Личность Эмиля Рума вызывает интерес, — отметил Роджер. — Мне тоже посчастливилось его встретить.

— Где? — спросил Аршамбо.

— Я был на любопытном собрании. Закрытом, с участием предпринимателей.

— Совсем секретном? Это как-то связано с британскими интересами?

— Нет. Я могу вам сообщить. Речь идет о продаже Эйфелевой башни.

Тут французские собеседники изумились.

— Меня туда пригласил очень близкий знакомый, который хотел привлечь рад британских предпринимателей в качестве потенциальных покупателей.

— Это очень интересно, в первую очередь, журналистам! — воскликнул Жан дю Тей. — С нетерпением жду более подробной информации.

— Кажется, я проговорился, — спокойно сказал Роджер. — Разговор шел о тайной коммерческой сделке.

— Для дипломата — это необычно, — отметил Аршамбо. — Мне, вообще-то, тоже интересно, хотя, думаю, что если власти решили продать башню, значит, это целесообразно.

— Насколько я знаю, господин Эйфель владеет правами на эксплуатацию башни до 1909 года, — сообщил журналист.

— Именно, — ответил Роджер.

— Так кому перейдет коммерческое право на эксплуатацию? Есть уже покупатели? Я думаю, что могу заплатить вам за такую информацию, — усмехнулся журналист.

— Я на дипломатической службе. Денег за такие вещи брать не могу. Я вам дам информацию, только с условием, что мы сперва найдем Лемера.

— Это к инспектору вопрос, — сказал журналист.

— Рано его брать, — ответил инспектор. — Я думаю, что мы можем выследить главных заказчиков убийства, если Лемер к этому как-то причастен. Потому что, кроме его странного исчезновения, у нас нет никаких улик. По крайней мере, информации из Лондона недостаточно. То, что он убежал после обыска — это ничего не говорит об убийстве в Лондоне. Что касается его странного полета на автомобиле-аэроплане — опять же само по себе это не является преступлением. Единственный криминал — это его бегство от полиции. Дорогой Роджер, это в ваших интересах тоже — получить больше информации о нем.