Кристина Бельджойозо: Курдский князь

Я забыла упомянуть о лицах, вошедших в гарем вместе с Мехмет-беем. Тут был его отец, величественный старик, которого единственная жена давно уже лежала в параличе. Тут же были брат старика, брат Мехмета, два его двоюродные брата, наконец сын Мехмета и Фатмы, мальчик лет двенадцати, уже начинавший сопутствовать отцу в не слишком опасных выездах. Все эти лица мужского пола имели свободный доступ в гарем, потому что близкие родственники не подвергаются на Востоке тем формальностям, которые там вообще ограничивают сношения мужчин с женщинами. К тому же каждый из этих мужчин имел тогда, или прежде, жен в этом самом гареме, наконец Мехмет был курд, а не турок, а это большая разница.

Наш князь все сидел подле Габибы и в полголоса разговаривал с ней. Жительницы гаремов в некоторых случаях обладают замечательным тактом. Все поняли, что их присутствие в эту минуту было по крайней мере не нужно. Одна после другой, попарно или в одиночку, отвесили поклон, приложили руку к земле, потом к сердцу и ко лбу, и потихоньку поплелись из комнаты. Их примеру последовали и мужчины, за исключением старика отца, который остался с трубкой в руках у камина, по-видимому погруженный в грустное раздумье.

Оставшись наедине, или почти наедине с Габибой, Мехмет-бей взял ее за руку и потихоньку принудил ее сесть возле себя, потом объявил, что привез ей гостинец. Габиба не отвечала.

— Мне грустно смотреть на твои простые одежды, — сказал Мехмет: — я опять тебе привез богатых материй и надеюсь, что на этот раз ты согласишься в них нарядиться, хоть для того только, чтобы мне угодить. Ты всегда хороша, но твоя красота была бы мне еще дороже, если бы ты ею занялась хоть немного для меня.

— Я вовсе не желаю тебе нравиться, — сухо отвечала Габиба.

— Знаю, но все это напрасно. Хочешь, не хочешь, ты все таки мне нравишься.

Габиба вздохнула.

— То-то. Теперь мне эта любовь одно мученье, а от тебя бы зависело меня осчастливить.

Говоря это, он развязывал пакет, до того времени находившийся у него под мышкой, и давно уже возбудивший любопытство других его жен.

Он вынул оттуда два куска шелковой материи, затканной серебром и золотом, шарф из индийского Кашмира, великолепное жемчужное ожерелье, браслет с изумрудами и алмазами, наконец множество других вещиц менее великолепных, но удивительно изящных, как то: шитые платочки, чулки из ангорского пуха, золотые запонки, эмалевые булавки, янтари, украшенные драгоценными камнями, кольца, духи, и т. д. — словом, тут было довольно богатств, чтобы привести в восторг любую дочь Евы, к какому бы вероисповеданию она ни принадлежала. Но Габиба была исключением: она без участия осматривала все это великолепие, и когда, ободренный этим продолжительным осмотром, Мехмет осмелился спросить: «По вкусу ли ей все эти вещи», — она сухо отвечала:

— Хотелось бы мне знать, откуда все эти богатства? Может быть они стоили крови!

— Тебе что за дело! — вскрикнул бей нетерпеливо: — Если была пролита кровь, то была кровь каких-нибудь негодяев или моя. Первая не стоит того, чтобы ты о ней заботилась. Что касается до моей, ты может быть порадовалась бы, если бы она была пролита… Но оставим эти пустяки. Не о себе я пришел с тобой говорить, стало быть ты должна меня выслушать. Вы все ожидаете, что мы отправимся в горы; но не видать вам гор в нынешнее лето. Правительство запрещает нам выгонять туда наши стада, и старшие в нашем племени решили, что нужно повиноваться. Турки, однако же, ожидают сопротивления, и очень может быть, что не все наше племя останется в повиновении. Меня знают в Константинополе, и если произойдут беспорядки, их непременно припишут мне. Поэтому мне нужно оставить этот замок, где нельзя держаться долго, и укрыть мое семейство в безопасное место, но для того, чтобы я мог быть спокоен на ваш счет, необходимо скрыть ваши имена и узы, нас соединяющие. Я нашел для каждой из вас верное убежище, но вам нужно расстаться. Один из моих друзей предлагает мне приютит двух из моих жен. Третья будет жить у одного из близких моих родственников; наконец две последние поселятся в доме у чоловека, на которого я могу рассчитывать, хотя он и турок. Дети будут при своих матерях, и каждая из вас может взять с собой двух-трех служанок. Я тебе первой говорю все это, потому что хочу предоставить тебе выбор места твоего жительства. Так выбирай же из этих трех мест: мой друг живет в одиноком поместье, турок в деревушке, мой родственник в городе… Назови также ту из своих подруг, с которой ты желаешь провести это время, а если ты предпочитаешь быть одна, то скажи это откровенно.