Игорь Тихоненко: Игорь

— Выбросьте это из головы. Так у вас ничего не получится. Вот видите эту медвежью шкуру здесь на полу?

— Да, видим, — с удивлением произнёс Славль. — Я сразу обратил на неё внимание, как только мы сюда вошли. Я никогда прежде не встречал такой огромной шкуры. Её что из двух медведей сшили?

— Нет, — возразила Ангельда, — это один медведь. Так вот этого зверюгу мой покойный муж князь Вадим убил голыми руками.

— Да, князь Вадим был настоящий богатырь, — подтвердил Славль. — Такого сколько не ищи, а не отыщешь. А какой он был полководец. Таких теперь нет.

— Вот именно, что нет, — поддержала его Ангельда. — Об этом я и говорю. Так вот даже князю Вадиму не удалось победить Рюрика ни в сражении, ни в поединке. А кого сейчас вы хотите противопоставить Рюрику? Кто может с ним справиться в военном деле?

Волич и Славль переглянулись и с досадой вздохнули.

— Так Вы отказываетесь нам помочь? — спросил Волич. — Что же так и будем терпеть этого Рюрика? Извините меня за откровенный вопрос, княгиня, но неужели Вам не хочется отомстить Рюрику за смерть вашего мужа князя Вадима? Ведь это же именно Рюрик убил вашего мужа.

Выражение лица Ангельды стало злобным и безжалостным, и она прошипела:

— Хочется, ещё как хочется. Но это не означает, что я ради этого соглашусь на заранее провальный план. Вы невнимательно слушали меня князь Волич. Я не отказывалась вам помочь. Но действовать здесь надо по-другому. Кавалерийской атакой тут ничего не добьёшься. Нужна хитрость. И потом, мы ещё с вами не обговорили условий, на которых я буду принимать участие в этом деле. Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы ваши города освободились от дани и власти Новгорода. Что же вполне понятное желание. А я хочу, чтобы моего сына князя Братислава объявили Новгородским Великим Князем. И я обещаю вам, что никто больше не станет посягать на ваши права, как единовластных Правителей своих городов. Даю вам в этом моё слово. Ну, как подходят вам такие условия.

— Условия приемлемые, — согласился Волич. — Но как же мы сможем избавиться от Рюрика без военных действий?

— Военные действия будут, — проговорила Ангельда. — Но сначала надо убрать Рюрика. А уж потом можно и Новгород захватить. Кроме Рюрика у Новгорода нет достойных полководцев. Если понадобится, то и норманнов можно будет тогда позвать в помощь. Но я уверена, что если мы убьём Рюрика, то справимся с новгородцами и своими силами.

— Убить Рюрика, — с сомнением в голосе произнёс Славль, — а как это сделать? Рюрик в бою не новичок. Он сам кого хочешь, убьёт. Я как вспомню его поединок с князем Вадимом, так мне до сих пор не по себе становится.

— А боя никакого и не будет, — заверила Ангельда. — Убийство Рюрика я беру на себя. Я уже давно об этом помышляю. Вот только, всё подходящего случая не было. Расскажите, как он собирает дань с ваших городов?

— Ну, как собирает? — начал говорить Волич. — Как обычно. Всю зиму он ездит по городам со своей дружиной, и забирает приготовленную нами дань. Вот и всё. Нападать на него бесполезно, возне него всё время находится охрана.

— А я нападать и не собираюсь, — сказала Ангельда. — У меня есть план поинтереснее. Значит, говорите Рюрик зимой приезжает в ваши города за данью. Это мне подходит. Как только выпадет первый снег, я прибуду в Белозеро тайно, под видом простолюдинки. Меня там никто толком не знает, да и времени прошло уже не мало. Вы, князь Волич, сделаете так, чтобы я смогла попасть в ту комнату, где будет ночевать Рюрик. Всё остальное я сделаю сама.

— Но, если Вы убьёте Рюрика в моём доме, то его дружина убьёт и меня, — испугался Волич.

— Вы от страха перед Рюриком совсем разучились думать, князь, — резонно заметила Ангельда. — Не беспокойтесь, Рюрик выйдет из вашего дома, и даже из Белозера целый и невредимый.

— Ничего не понимаю, — проговорил Волич. — Но впрочем, это ваше дело, княгиня, делайте, как считаете нужным. Главное, чтобы на меня не пало подозрение в причастности к смерти Рюрика пока, он будет находиться в Белозере.

— Вот и договорились, — подытожила Ангельда. — Ждите меня в начале зимы.

Днепр, вырвавшись из мрака дремучих лесов, вольно катил свои могучие воды, наслаждаясь свободой равномерным течением. Высокие обрывистые берега сдерживали свободолюбивый нрав огромной реки, не позволяя ей разлиться, как морю и уйти за горизонт.

Двадцать ладей с варяжской дружиной, которой командовали воеводы Аскольд и Дир, вытянулись в длинную цепочку и двигались по самой середине Днепра. Ветер наполнял паруса своим дыханием, подгоняя и без того быстро бегущие по течению суда.