Виктор Тюрин - Хочешь Жить - Стреляй Первым

Не обращая внимания на удивление мальчика, вызванное резким переходом в разговоре, я махнул рукой, подзывая стоящий в десятке метров кэб. Некоторое время он просто ехал о чем-то думая, потом, очнувшись, посмотрел по сторонам и обратился ко мне: — Джек, мы разве едем не домой?

— Заедем по дороге в одно кафе. Перекусим. Там великолепный куриный бульон, а к нему маленькие пирожки с мясом. Пальчики оближешь!

Это кафе находилось на моем пути от дома до порта. Его держала семейная пара Голленбергов. Сначала я думал, что это евреи, а оказались — истинные арийцы. Зигфрид и Марта. Чистота, домашний уют и вкусная еда для подобного заведения на границе портового района, где хватает различных отморозков — дорогого стоит. Стоит только зайти и посмотреть на кружевные занавески на окнах да фарфоровые тарелки, развешанные по стенам, как сразу чувствуется уют и тепло домашнего очага. В свое время я объяснил местной шантрапе, правда, перед этим показав на практике, насколько хрупок человеческий организм, что будет, если они продолжат свои наезды, после чего я стал желанным гостем в этом заведении. Затем, когда пришло время подумать, где устроить место контакта с моими бойцами, мне сразу пришло в голову это кафе. Теперь в течение дня я мог застать здесь кого-нибудь из разведчиков Тома Уилкса или из бойцов Джона Харда. Сегодня в зале сидел Арчи Круз. Проходя мимо его стола, подал условный знак. 'За мной хвост'. Не успели мы сесть с Тимом за стол, накрытый белой хрустящей скатертью, как к нам тут же подошел сам хозяин, чтобы обслужить нас.

— Привет, Зигфрид. Бульон и мясные пирожки. Мальчику тоже самое.

— Здравствуйте, мистер Дилэни. Через пять минут.

Пока мы не спеша ели, Арчи допил свой кофе и вышел. Теперь я был спокоен. Если есть хвост, он его вычислит, а сбросить его уже будет проще. Перешли к десерту. Взяв с блюда сладкий пончик, я сказал: — Тим, ты давно хотел посмотреть, где я работаю. Так вот, доедим и поедем в порт. Ты доволен?

— Джек, я дважды приходил к своим ребятам из фирмы, где я раньше работал. Помнишь, 'Громби и сын'? — как только я услышал это название, я уже знал, что он мне сейчас скажет. — Туда постоянно приезжают твои люди за товаром…. Так что я знаю, кто ты и чем занимаешься.

Я вертел в руке пончик, с волнением ожидая и боясь того, что он может мне сказать. И должен был признать, что это чувство было для меня внове, нечто иным, чем ощущение страха перед опасностью, который я привык сдерживать и держать в узде.

— И что? — я сам не узнал свой голос, звенящий от напряжения.

— Я хочу тебе сказать только одно: чем бы ты не занимался и чтобы про тебя не говорили, я всегда буду к тебе относиться как к старшему брату.

— Гм. Спасибо, — больше я сказать ничего не смог из-за комка в горле, непонятно откуда взявшегося. Может быть из-за беспричинной радости, охватившей меня?

— И еще. Зная тебя, Джек, я подозреваю, что ты просто так не оставишь историю с моим наследством. И все же я хочу попросить тебя: давай оставим все как есть. Не будем ничего раскапывать. Хорошо, Джек?

Его слова вернули меня к нашей проблеме.

— Должны же мы знать, что за всем этим кроется? — я ответил ему вопросом на вопрос, тем самым, уходя от прямого ответа.

— Не знаю, Джек! Адвокат Торнтон специально послал агента на мои поиски, затратив на это немалые деньги. И кабинет у него богатый. Похоже, он не бедствует. Отсюда можно предположить, что меня ищут очень богатые люди. Я правильно понимаю?

— Ты прав во всем, мой мальчик. Что ты предлагаешь?

— Получить в наследство большие деньги это хорошо, Джек. Мы могли бы открыть магазин или даже основать торговую кампанию, а еще можно построить корабль и самим перевозить грузы. Знаешь, я не так много видел в жизни, но одно понял: мне нравиться ездить и смотреть. Конечно, иметь деньги хорошо, но я против того чтобы лезть из-за них в драку. Однажды я видел, как человека убили из-за доллара. Мне этого достаточно. Я не хочу ничьей крови. Поэтому прошу тебя не лезть в это дело. Пусть все остается по-прежнему.

— Знаешь парень, тут дело не в тебе, и не во мне и даже не в деньгах, а в справедливости. Я никогда не забуду, как ты гладил одеяло в той сраной гостинице. Пока ты радовался вшивому одеялу, кто-то спал на мягких перинах. Если ты наследник, почему твоими деньгами должен пользоваться кто-то другой. С другой стороны — это только твое дело. Как скажешь, так и будет.

Тим некоторое время смотрел на меня, а потом сказал: — Джек, ты просто узнай, кто меня искал, а там посмотрим. Хорошо?