Юрий Иваниченко - Путь к Босфору, или «Флейта» для «Императрицы»

Но, не подав виду, что узнал, подполковник резко спросил прапорщика, отмахнув ладонью уставное «по вашему приказанию прибыл»:

– Ты мне, Петренко, скажи: это у тебя экипаж теперь… или полуэкипаж, как оно там у вас, у чертей солёных, называется?

– Никак нет, ваш благородие, – у прапорщика даже усы от изумления встопорщились. – Как Бог свят, артиллерийский дивизиён, вот только двух орудий по штату недостаёт.

– А это у тебя как числится? – указующий перст подполковника почти уткнулся в чёрный бушлат, не по-окопному вычищенный, с надраенными пуговицами и украшенный Георгиевским крестом.

– Разрешите доложить?.. – попытался встрять Василий.

– Ма-алчать, гардемарин Иванов! – резанул подполковник. – Старший по званию докладывает.

– Дак чё докладывать? – с совсем неуставной простотой спросил старый служака. – Никак не числится, а воюет справно.

– Никак? – вполне искренне удивился Рагимов. – А паёк? А довольствие? А наградной?

Морщинистый лоб прапорщика покрылся испариной.

– Так, ваше благородие, почитай что с сентября у нас в дивизёоне некомплект. Командира, и то не уберегли… Куска хлеба да полкотелка каши не найдём, что ли? А за про наградной, не скажу, только вы же с их высокоблагородием господином генералом из собственных рук Ваську-то награждали.

Рагимов попытался вспомнить, было ли в заверенных им списках Ивановых, награждаемых кто по жизни, а кто и посмертно, звание гардемарин – и не вспомнил.

– Докладывайте, гардемарин. С какого времени в дивизионе, как попали на фронт?

– С 14 ноября. В 16.20 задержан часовым по подозрению в шпионаже и со старшим караульным доставлен к командиру дивизиона.

Рагимов перевел взгляд на Петренко.

– Почему подпоручик Литваков не доложил по команде?

– Не могу знать, – честно признался прапорщик. – Не говорили их благородие.

– А как полагаешь? – не по-уставному, да и не с командирской интонацией спросил у прапорщика Рагимов.

Петренко, чутко уловив перемену и почувствовав, что нежданная гроза отодвигается, ответил тоже не совсем по-уставному:

– Полагаю, побоялся господин подпоручик, что отнимут в другую какую часть… Парнишка-то сметливый оказался. А что в бою не теряется – так мы сами в тот же вечер и зауважили, когда германец стал к позициям пристреливаться.

Рагимов вдруг обратил внимание, что гардемарин, стоя по-прежнему как положено по стойке «смирно», слегка шевелит губами, как будто проговаривает про себя какой-то текст. Не в порядке командирского замечания, а скорее из любопытства подполковник спросил:

– Вы что, молитесь, гардемарин Иванов?

– Никак нет, ваше благородие, – быстро ответил Василий. – Там ваши радисты немецкую морзянку перехватили. Важно…

Из соседней комнаты реквизированного для нужд армии купеческого особняка, в котором размещался штаб полка, действительно доносился захлёбывающийся визг морзянки.

– Что – важно? – спросил Рагимов; и только мгновением позже добавил: – Так вы что, немецкий «морзе» знаете?

– Передислокация штурмгруппен… то есть штурмовой группы, выдвижение эскадрона улан… захват эшелона нумер… Простите, станцию не разобрал… А, нет, не называют, «станцион пункт зет» и всё.

– Что, прямо так открытым текстом и передают? – поднял брови подполковник.

– Никак нет, – ответил Василий, как только смолкла морзянка. – Да только шифр у них простенький, нам ещё на курсах о нём говорили. Не думал, что до сих пор не поменяют, а вот… Наверное, чтобы в низовых службах понимали.

Прапорщик Петренко не удержался и, скороговоркой пробормотав положенное по уставу обращение, сообщил со своим неистребимым южнорусским акцентом:

– То ж видите, какой сметливый. А он ещё и карту читает… И нашу, и немецкую.

Рагимов какое-то время переваривал услышанное и уже где-то на донышке сознания заворочалась мысль: если не насовсем, то хоть временно оставить мальца.

Не в дивизионе, конечно, а при штабе… Да зачислить в штат, присвоив, как положено Георгиевскому кавалеру, чин прапорщика…

Но тут, как на грех, явился Солонин и доложил, что пленных передали, и жандармы готовы отбыть – торопятся к поезду.

«Не судьба», – решил подполковник. И вслух приказал:

– Зови старшего жандарма ко мне.

Потом повернулся к гардемарину.

– Вот что, Василий Иванов. У меня предписание: немедленно отправить тебя в Петербург для завершения классов и получения назначения по службе.

– Господин подполковник!.. – хором возопили Петренко и Василий, но с разной интонацией.