Валерий Соколов - Ночи в шкуре первобытного льва

Среди животных здесь были болышерогие олени, державшиеся семьями и порознь, большое стадо зубров, диких лошадей, лоси, олени, семьи носорогов, кабаны, стадо мамонтов и все те, кто являлся хищниками, рано или поздно принимавших участие в поглощение плоти травоядных. Среди хищников выделялись серые медведи, большие первобытные пещерные львы, тигры, леопарды, отдельные стаи серых и красных волков, дикие собаки и шакалы. Вся эта жаждущая крови многоликая хищная масса, как почётный эскорт, с обеих сторон сопровождала всё пребывающие группы травоядных, не теряя надежды вместе с отступлением под натиском ледника воспользоваться случаем и набить свою утробу свежим мясом кого-либо из травоядных… В те короткие мгновения, когда наступающие ледяные торосы брали себе передышку, было слышно, как ревела вся эта огромная животная армия, преодолевающая неудобства в виде глубокого снега и колющих ноги и лапы осколков льда…

Оценив ситуацию, вождь дал знак людям племени к спуску на равнину. Взяв в круг стариков, женщин и детей, ощетинившись копьями, палицами и топорами, племя медленно приступило к спуску от затопляемого снегом и льдом их крова в лощину долины. Всем людям племени было ясно, что пришедшие издалека тяжёлые времена продлятся очень долго, и что если сейчас не последовать за потоком травоядных животных, то рано или поздно всё племя встанет перед фактом голодной смерти.

Чуть только артуки преодолели часть спуска, как новый, ещё более мощный грохот сотряс почву под их ногами. Сделав пол-оборота головы в направление зловещего звука, первобытные люди увидели, как в нескольких сотнях локтей от того места, где они только что находились, на каменную гряду взобралось ледяное голубовато-зелёное чудовище. Высотой оно было в четыре человеческих роста.

–Вперёд, быстрее вперёд! – прокричал вождь, – никому не отставать!

Словно услышав слова сына Зубра, оба смертоносных ледяных языка, подобно всё состригающими на своём пути острым гигантским ножницам, почти одновременно начали своё движение вперёд, которое рано или поздно должно было привести их к взаимному столкновению. С трудом, преодолевая обжигающий ноги и вызывающий озноб по всему телу колючий снег, пригнув головы, теплее и плотней упрятав в одежды из шкур животных грудных и маленьких детей, артуки продолжили бегство от стихии. Со всех сторон их в огромном количестве обгоняли травоядные и хищные звери. Вот одна молодая женщина с малым ребёнком на руках оступилась и упала лицом в снег. Она находилась в самом конце людского коридора. Воины племени оказались впереди её всего лишь на несколько шагов. Когда к ней обернулись, то под грудой рычащих волчьих тел ничего невозможно было разглядеть. Она не успела издать даже крика, когда волчьи клыки с быстротою молнии, словно лезвие бритвы, разрезали ей горло. Лишь едва заметная алая струйка крови, покрываемая снежной пеленой, свидетельствовала о только что разыгравшейся трагедии. Племя только вздрогнуло, словно раненное животное, но не приостановило своё движение вперёд. Остановиться на месте – значило попасть напрямую в объятия смерти. Окружённый со всех сторон соплеменниками, Тик ещё раз бросил взор в сторону удаляющейся навсегда пещеры. На её вершине, вопреки здравому смыслу, стоял тот, кто чуть однажды не обглодал его с головы до пят, и чьё участие в той истории сыграло не малую роль в том, что сегодня Тику и его соплеменникам удалось спастись от, казалось бы, неминуемой гибели. Дрожь земли, скрежет и грохот поддвигющегося льда заглушали довольный рёв старого одноглазого пещерного льва. Он торжествовал победу. Люди – ненавистные ему двуногие существа, наконец-то, оставили его жилище. Теперь оно принадлежало только ему одному… В это время из жёлоба каменной гряды, между двигающимися навстречу друг другу языками ледяного зверя, выскочили две маленькие фигуры, принадлежавшие серым медведям, и быстро, семеня вразвалку, стали подниматься по языку ледника, закрывавшему вход в пещеру. Вслед за ними оттуда же, поднимая клубы снежной пыли, вывалилась огромная группа серых тел и бросилась догонять медведей.

Тик, следуя вперёд в кругу своих соплеменников, боковым зрением с нескрываемым любопытством наблюдал за далёкими фигурами хищников.

Когда медведи добрались до верхнего основания горы, то к своему разочарованию они оказались на одном уровне со сводом входа в пещеру. Их скоротечные попытки разрыхлить монолит тысячелетнего льда передними лапами оказались грустной и тщетной забавой. Придумать что-либо другое им просто не позволяло время: волки следовали за ними по пятам. Попытка медведей укрыться в покинутой людьми пещере провалилась. Старый пещерный лев, ревущий у них над головами, не вызывал у пары косолапых опасений. Сейчас больше всего они опасались несметного числа голодных серых волков. Прижавшись спинами к каменной гряде, встав на задние и приподняв перед собой передние лапы, зло, исподлобья поглядывая на приближающихся врагов, они приготовились к своей последней битве… Волки обступили их по свободному пространству, оскалились, шерсть на их затылках вздыбилась…