Владимир Калистратов - История русской идеи

Отечественные историки признают, что распространение православной веры при колонизации новых земель имело ненасильственный характер. Основным оружием служила проповедь. Никто аборигенов не загонял «палками на небеса», по примеру испанских конкистадоров. Впрочем, испанцы – это ещё цветочки. Обратите внимание на современный этнический тип народов англоязычных стран! США, Канада, Австралия, Новая Зеландия… И сравните его с этническим типом народов Бразилии, Аргентины, Мексики, Колумбии или Венесуэлы, где доминируют метисы и мулаты. Испанцы и португальцы с грехом пополам ассимилировались с местными индейцами и привозными рабами из Африки. А вот «цивилизованные» англосаксы предпочитали их истреблять. И тут уже не суть важно, что большинство индейцев умерло от болезней, «завезённых» европейцами или погибло в результате войны англичан с французами, где аборигены выступали наёмниками, потому что факт налицо! Замечательно выразился об англичанах Н. В. Гоголь: «Странно, что у них всякий человек особо и хорош, и образован, и благороден, а вся нация – подлец; а всё потому, что родину свою они выше всего ставят».

В русской народности с ранних времён преобладали религиозно-мессианские идеи спасения души, смирения перед властью («все мы – рабы Божьи и холопы Его помазанника-царя»), защиты православия от католиков и магометан и распространения православия среди язычников. Патриотизм, как предвестник русского самосознания, появился в сословии монахов-летописцев ещё во времена Святой Руси, затем в эпоху Ивана III был принят на вооружение церковью и зарождающимся государством, распространился в дворянском сословии в Российской империи Петра I и Екатерины II, а всенародным стал только в XX веке.

«Когда московские князья начали стремиться к единовластию, то их стремления совпали со стремлениями духовенства; можно сказать, что вместе с мечом светским, великокняжеским, против удельных князей постоянно был направлен и меч духовный», – так пишет С. М. Соловьёв. Кстати, церковной столицей Москва становится задолго до того, как превращается в столицу политическую. Уже в 1250 году мы встречаем известия о путешествии митрополита Кирилла (родом русского) из Киева в Чернигов, Рязань, землю Суздальскую и Великий Новгород. В 1263 году он был во Владимире на похоронах Александра Невского, возвестив народу: «Чада моя милая, разумейте, яко заиде солнце Русской земли ». Скитания митрополитов Кирилла, Максима, Петра, Феогноста, Алексея, Киприана символически выражают скитания неприкаянного русского духа. Летопись сообщает, что в 1299 году митрополит Максим, не стерпев насилия татарского, собрался со всем клиросом и уехал из Киева во Владимир; «тогда же и весь Киев-град разбежался» . А митрополит Пётр во время своих обычных переездов по делам церкви сошёлся с князем Иваном Даниловичем (Калитой) и полюбил Москву более всех городов. «Бог благословит тебя, – говорил он Ивану, – и поставит выше всех других князей, и распространит город этот паче всех других городов; и будет род твой обладать местом сим вовеки; и руки его взыдут на плещи врагов ваших; и будут жить в нём святители, и кости мои здесь положены будут». Эти слова, заимствованные из народного сказания и вложенные в уста Петра, оказались пророческими. Переезд митрополита Киевского Петра в Москву отмечен летописцем так: «… иным же князем многим немного сладостно бе, еже град Москва митрополита имяше в себе живуща». «Перенесение кафедры» (кавычки поставлены потому, что это скорее символический акт, а не что-то материальное) из Владимира в Москву в 1325 году, похороны Петра в первой каменной церкви Успения Пресвятой Богородицы и причисление его к лику святых в 1339 году (при митрополите Феогносте) имели решающее значение для возвышения Москвы. Каменная рака с мощами Петра становится местом паломничества. У его гроба князья целовали крест в знак верности великому князю Московскому. Материальные ресурсы, которыми тогда располагала Русская церковь (не облагаемая данью), стали стекаться в Москву, что способствовало её обогащению. Щедро одаривая ордынских властителей, князья заручались их поддержкой и правом доминировать над соседями. Например, когда дети Ивана I (Калиты) по смерти отца в 1341 году явились к хану Узбеку, тот встретил их с честью и любовью, потому что чтил их отца. Старшему сыну Симеону (Гордому) даны были «под руки» все князья русские, и рязанские, и ростовские, и тверские – «все по его слову творили». По смерти Симеона в 1353 году его брат и преемник Иван II (Красный) получил от хана вместе с великокняжеским званием и судебную власть над князьями; хан велел им во всём слушаться великого князя Ивана и у него судиться, а в обидах жаловаться на него хану. Период правления князя Дмитрия Ивановича (Донского) – самый драматический для средневековой Руси. В Орде в это время начинается «великая замятня» (за двадцать лет с 1359 по 1379 год сменилось 25 правителей). На Западе – экспансия Литвы и Польши на Русь. Под натиском турецких завоевателей тает Византия. Возобновляется борьба Москвы с Тверью. Дмитрия возводят на великокняжеский стол в 9 лет.