С. И. Валянский, Д. В. Калюжный
Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина
История – поразительная наука! Чем больше погружаешься в нее, тем больше открытий. Примерно как с океаном: там тоже, если плаваешь по верхам, например, у побережья Африки – и кажется, все уже о флоре и фауне знаешь, – стóит нырнуть на лишнюю сотню метров вглубь – сразу обнаружишь такое, чего наверху вовсе нет! Просто глаза разбегаются… А можно переправиться, скажем, к побережью Скандинавии, и даже нырять не надо: обязательно выловишь чего-нибудь такое, чего возле Африки не бывает!
И до чего же здóрово, надергав с разных глубин и в разных местах рыб всех видов, натаскав кораллов, моллюсков и прочей водоплавающей мелочи, разложить их на бережку, высушить и садиться писать историю океана. Как эти виды рыб возникали, какие взаимоотношения были между живностью разных глубин, имелись ли у них контакты с тварями воздушными и земными…
Правда, в отличие от истории рода человеческого, расписывая историю океана, трудно выяснить, какую конкретно треску съела конкретная акула. А в истории человечества такие сведения, как правило, есть: особенность истории (и вообще всех социальных наук) в том, что объекты ее исследования сами «говорят» о себе. Например, акула… то есть, простите, король… нет, наверное, все же летописец короля по его приказу или просто посторонний монах, который все точно слышал от верного человека, оставил запись о том, что наш король по прозвищу Справедливый побил их короля по прозвищу Лютый.
Видите, насколько история интереснее ихтиологии: в ней есть имена и характеры. Правда, не желая прослыть фантазерами, а желая остаться учеными, историки не смеют заниматься гаданиями, зачем Справедливый пошел бить Лютого. Впрочем, и так ясно: он же был справедливым, а Лютый был лютым. Дальше начинается самое интересное: поиски в архивах (должен же был хоть кто-то еще упомянуть битву) и археологические раскопки. Ведь ясно даже дураку, что никакой король другого короля лично бить не пойдет, а пошлет войска. Сколько? Где мечами махались? И наконец: когда это было?…
Однако летописцы – это еще не историки. Они просто и тупо записывали то, что считали важным. А что не считали важным, не записывали – за рамками летописей оставалось информации в сотни тысяч раз больше, чем в них попадало. Когда записей накопилось много, появились такие летописцы, которые начали сводить их в сборники, что-то из старых летописей включая, что-то нет, а кое-что и домысливая от себя. В разных местах сложились первичные истории, как рассказы о прошедшем, об узнанном. В них прошлое человечества выглядело как простой набор случайностей.
И уже потом появились историки, а соответственно, и наука история, а затем и целый комплекс наук: экономическая история, военная, история физики, музыки, театра… Появились подразделения науки «по временам»: история первобытного общества, древности, Средневековья; новая и новейшая истории. «Истории» разделились по странам: африканистика, балканистика и т. д. Выделились в самостоятельные дополнительные дисциплины археология, источниковедение, историография и хронология.
Согласно классическому определению, исторические науки изучают прошлое человечества во всей его конкретности и многообразии, исследуя факты, события и процессы на базе исторических источников. Но любому ясно, что простое «изучение» ничего не дает; оно оставляет прошлое таким, каким то выглядит в летописях: набором случайностей. Такая история «ничему не учит», а школьники ее тихо ненавидят: надо зубрить даты и имена царей, а ничего непонятно, нелогично, отрывочно.
Поэтому не удивительно, что историки испокон веку занимались толкованием изученного ; в конце концов, наука как сфера человеческой деятельности занята выработкой и теоретической систематизацией «объективных знаний о действительности», как утверждает Большой энциклопедический словарь. Этой «объективной действительности» мы посвятили немало места в других книгах, здесь же отметим, что вопрос довольно скользкий. Если рассуждать логически, то объективно (то есть как объект изучения) в действительности ученые имеют только письменные источники, повествующие о прошлых событиях, а вот описанные в этих источниках «факты» к числу «объективных знаний о действительности» отнести можно лишь после серьезной проверки. Источники сведений часто сомнительны: так, подлинных письмен от «Древней Греции» или «Рима» нет НИ ОДНОГО, а только средневековые переводы и копии.
Читать дальше