Евгений Жаринов - Тайна cредневековых текстов. Библиотека Дон Кихота

Москва медленно, но верно возвращалась в эпоху раздора и смуты. Сценарий жизни современного города переписывался чьей-то безжалостной рукой.

Как удалось собрать всю эту разношерстную толпу? Ведь у каждой звезды был свой график гастролей, свои агенты, импресарио, своя юридическая служба. Договориться с такой оравой людей было почти невозможно.

Но все усиливающаяся эпидемия членовредительства сделала строптивых звезд необычайно сговорчивыми. Тем более что устроители из издательства «Палимпсест» обещали по системе методолога Щедровицкого быстро найти выход из сложившегося положения. Для коллективного решения проблемы общий сбор был жизненно необходим.

Речь шла о какой-то игре, что-то вроде «Игры в бисер» Германа Гессе, в конце которой в результате общей психотерапии должен был замаячить свет в конце туннеля.

Пришлось подкупить гадалок и личных астрологов. Благо у многих эти служители оккультизма оказались одни и те же. Они-то и давали нужный совет и нашептывали кумирам срочно отложить гастроли, но обязательно явиться в начале февраля в здание цирка на Цветном бульваре, дабы выправить наконец слегка пошатнувшуюся карму.

Артистам же самого цирка и дирекции была предложена такая сумма, что отказаться от нее никак нельзя было. А некоторым атлетам и факирам предложено было и поучаствовать в общем сценарии – за дополнительную плату, разумеется. Администрация цирка решила, что это незапланированное шоу может быть неплохим рекламным ходом, и дала согласие.

Для того чтобы привлечь внимание столь необычных зрителей, для начала на арену выпустили пять свирепых львов, которые с характерным ревом сразу принялись грызть железные сетки, и это слегка утихомирило собравшихся.

Все сели там, где их застал звериный рев, и, как напуганные дети, уже не спорили, а, съежившись, напряженно ждали, что будет дальше.

Затем появился дрессировщик. Ударами хлыста и громкими выкриками он окончательно заставил замолчать не только грозных львов, но и перепуганную толпу. Дрессировщик почему-то был одет наподобие римского легионера: в блестящий шлем и сегментату, кожаную рубаху с нашитыми на нее металлическими пластинками. Особый красный шарф был наброшен на шею, не давая доспехам натирать ее. На плечах лежала ярко-красная короткая накидка. На ногах – металлические поножи и коричневые кожаные сандалии.

Точность исторического костюма с первого взгляда говорила о серьезности намерений. Этот костюм, как, впрочем, и другие, пришлось заранее купить в клубе исторического фехтования за приличную сумму. Расходы, разумеется, за счет того же издательства «Палимпсест».

В цирке воцарилась гробовая тишина. И тогда под соответствующее музыкальное сопровождение (это была прерывистая барабанная дробь) на арене стали появляться другие артисты, переодетые в черные туники первых христиан эпохи императора Нерона.

От такого скопления народа звери стали проявлять заметное волнение. Один лев сделал опасное движение. Римский легионер рванулся к нарушителю спокойствия.

В воздухе распространился едкий запах, запах дикого зверя. Крылья ноздрей округлились. Зрачки расширились. Одна из звезд тайком нюхнула какую-то дрянь. Каждый из собравшихся невольно подумал, что сейчас этих христиан голодные львы начнут раздирать на части прямо у них на глазах.

Дрессировщику в одеянии римского легионера пришлось еще раз щелкнуть кнутом. У замешкавшегося кокаиниста рассыпался драгоценный порошок.

И тогда из репродукторов донесся голос. Это был доцент Сторожев. Стелла уговорила филолога принять участие в шоу.

«Вся общественная жизнь человеческих коллективов протекает под знаком массовых психозов и массовых психопатий, – срывающимся от волнения голосом начал читать свой текст доцент. – Чем интенсивнее бьет ключ общественной жизни, тем чаще и глубже охватывают ее коллективные безумия. Одна психическая эпидемия сменяется другой. И так длится без конца! Безумная страсть к кровавым зрелищам лежит в самой природе человека. Какой популярностью у римского народа пользовались цирковые зрелища с дикими боями со зверем. Это было увлечение, сравнимое лишь с эпидемией».

Свет в зале резко погас. Освещенной осталась лишь арена. Затем и арена утонула во мраке, и в беспорядке заходили лучи прожектора. Львам это не понравилось. Они принялись рычать. Бросаться на железную клетку. Каждый почувствовал себя совершенно беззащитным в этом хаосе света, тьмы, рева, беззащитным перед необузданной властью дикой природы. Раздался душераздирающий женский визг. Непонятно было, откуда он доносится: из зала или с арены. Словно цепная реакция, женский визг распространился по всему цирку. Визжать женщинам понравилось, и они дали себе полную волю.