Борис Давыдов - Московит-2

Правильно говорят: «Все гениальное – просто!» Не удивлюсь, если граф Шувалов, рьяно взявшийся за наведение порядка в своем ведомстве и для начала искоренивший чудовищное разнообразие типов орудий и калибров, делавшее проблему снабжения боеприпасами невероятно сложной, вдруг огрел себя кулаком по сиятельному лбу и промолвил что-то вроде: «Ах, дубина стоеросовая, как же раньше до сего не додумался?! Ведь все же так просто, ясно!» И тут же повелел воплотить свой замысел в жизнь. То есть в серийное производство. История не сохранила сведений, были ли сначала хотя бы изготовлены опытные образцы, проведены испытания… Вполне возможно, что были. Хотя, зная энергичность натуры графа, не терпевшего даже малого промедления, если уж осенила идея, ручаться в том нельзя. А уж возразить всесильному начальнику, да еще двоюродному брату фаворита матушки государыни… Думаю, едва ли в артиллерийском ведомстве нашелся бы такой храбрец.

Секрет так называемых шуваловских гаубиц заключался в расширении канала ствола. Вместо привычного круглого отверстия дульный срез «украшала» горизонтальная щель. При взгляде спереди могло показаться, что орудие ехидно ухмыляется: погоди, мол, немножко, сейчас угощу, да так, что добавки не попросишь… Смысл новшества заключался в том, чтобы картечь, вылетавшая из ствола, рассеивалась сильнее обычного и поражала большее пространство. А если учесть, что в те времена (да и вплоть до середины XIX века) пехота вела атаку в плотно сомкнутых шеренгах, результат предугадать нетрудно.

Вроде бы проще некуда… Но – никто до Петра Шувалова о том не додумался! Как в случае с тем самым яйцом, поставить на торец которое удалось одному лишь Колумбу.

Шуваловские гаубицы стали самой настоящей государственной тайной. Со всех мастеров, принимавших хоть какое-то участие в их производстве, а также со всех членов орудийных расчетов взяли, выражаясь современным языком, «подписку о неразглашении». Наказанием за нарушение была «бесчестная смерть». Дульные срезы закрывались специальными плотными крышками, снимать кои дозволяли только во время стрельб… Невероятно, но факт: при таком обилии лиц, имевших сведения о новом секретном оружии, оно оставалось тайной вплоть до Кунерсдорфа. Когда Фридрих, ободренный быстрым, хоть и кровопролитным, взятием первого опорного пункта русских, высоты Мюльберг, бросил все силы на решающий штурм второй высоты – Шпицберг, где располагался центр позиции генерал-аншефа Салтыкова.

Удобного подхода к Шпицбергу не было, местность изобиловала болотистыми ручьями, топкие берега которых замедляли продвижение. Устраивать же гати в разгар сражения, да под непрерывным огнем врага, было немыслимо. И прославленная прусская пехота, вымуштрованная по принципу «Солдат должен бояться своего капрала больше, чем неприятеля!», бросилась на штурм, невольно сгрудившись на узком сухом пространстве.

Вот тут-то по ней ударили залпами батареи шуваловских гаубиц… До поры до времени молчавшие на тщательно устроенных позициях.

Судя по дошедшим сведениям, хоть и противоречивым, эффект их огня на ближней дистанции был ужасающим. Наверное, сам русский главнокомандующий, генерал-аншеф Петр Семенович Салтыков, следя за баталией в подзорную трубу с левого фланга позиции, на высоте Юденберг (названной так потому, что там было старое еврейское кладбище), вздыхая, приговаривал: «Увы нам, грешным… Хоть и басурмане гибнут, а все же люди… Так их, ребятушки, так! А ну, еще – залпом!»

Завистников у графа, как легко можно догадаться, было – хоть отбавляй.

Потому-то почти сразу после Кунерсдорфской виктории пошли сплетни, что ничего выдающегося в новом секретном оружии нет, да и особой пользы, если разобраться, тоже. Мол, ядрами да гранатами шуваловские гаубицы стреляют куда хуже, чем обычные орудия! Именно благодаря тому же конусообразному расширению канала ствола. (А кто спорит? В конце концов, можно забивать гвозди и микроскопом, но лучше использовать молоток. Петр Иванович-то создавал такие гаубицы специально для стрельбы картечью!) Более того, поползли упорные слухи, что король Фридрих, мол, выражая свой страх перед «дьявольскими русскими пушками», имел в виду отнюдь не гаубицы графа Шувалова, а внедренные им же единороги – совершенно другой тип орудий…

Как говорится, «на каждый роток не накинешь платок». А тут еще на графа свалился целый ряд несчастий. Сначала умерла жена Мавра Егоровна, которую он, хоть обвенчался с нею по расчету и изменял неоднократно, все же любил и был искренне привязан. Почти сразу же в мир иной ушел старший сын. Петр Иванович тяжело перенес эти утраты. Но человек не может скорбеть вечно. Выждав срок, приличествующий трауру, Шувалов обвенчался с дочерью сенатора и действительного тайного советника Василия Ивановича Одоевского – молодой красавицей Анной. Казалось бы, живи да радуйся…