Владимир Янкелевич - Экспресс Варшава – Тель-Авив

Далеко не все выдерживали это. Многие были из сравнительно благополучных еврейских семей. Дома, естественно, не всех приучали к физическому труду. Отсев был от 20 до 30 процентов. Зато тот, кто выдерживал этот «экзамен на зрелость», получал звание «халуца». Считалось, что он готов к новой жизни…

«Волынь-Б» – это был наш первый кибуц. Мы там провели почти половину 1929 года. Свой кибуц Негба мы строили спустя 10 лет, но для этого еще нужно было переселиться в Эрец Исраэль. Это нам только предстояло совершить.

В то же время нас, молодых гимназистов, готовили и к будущей военной службе.

Один раз в неделю были уроки военной подготовки, куда нам полагалось являться в соответствующей форме – в зеленой полотняной рубахе, надеваемой через голову наподобие обычной русской гимнастерки. В микроскопическом арсенале гимназии были собственные винтовки образца 1886 года. Это было архаическое оружие, длинное и тяжелое. Эти ружья мы разбирали и собирали несметное число раз, одновременно пытаясь понять, как нам это может помочь в завтрашней жизни. Понять не удавалось, но решали не мы. Кроме бессмысленных упражнений с этими винтовками было еще много муштры и шагистики.

Когда мы стали постарше, практические стрельбы уже проводились из настоящих винтовок – карабинов Маузера. Они в то время стояли на вооружении в армии. Боевые патроны нам выдавали в последний момент перед стрельбами. Стоило взять их в руку, как непонятно откуда появлялась уверенность, что противостоять нашей огневой мощи и этому точнейшему карабину не может ничто, никакая армия мира.

Наконец, но уже совершенно теоретически, сержант показывал, что можно сделать обыкновенной саперной лопаткой, какое это изумительное оружие, если садануть им человека в основание шеи, что при удаче можно отхватить все плечо. Только не следует целиться в голову, говорил он, ибо на ней обычно сидит каска и лопатка отскочит.

За три года военной подготовки нам ни разу не говорили о том, что существует что-либо похожее на танки. Как будто их и не было. Да, нас учили всевозможным газам и названиям частей оружия, и уставам, и караульной службе, и местной тактике, и множеству иных вещей; в общем, за год набиралось что-то около ста часов и триста в последних классах. Все это выглядело – теперь я это вижу достаточно ясно – словно нас готовили к войне, похожей на франко-прусскую 1870 года.

Но, как оказалось, эта подготовка, все же, не прошла даром. Позже, уже в Израиле, Аарона за умение обращаться с оружием прозвали «мистер Шмайсер», а с танками ему пришлось познакомиться при совсем иных обстоятельствах – в бою у кибуца Негба.

Нашей главной практической целью стала подготовка к переселению в Эрец-Исраэль. Конкретные вопросы переселения, конечно, видели по-разному, но все мы жаждали перемен. Сомнений в том, что нужно покинуть дом своих родителей и начать новую жизнь, не было, а была только упрямая вера – несмотря ни на что, другого пути нет.

Еврейская жизнь в маленьком Костополе бурлила, но настоящей изюминкой была наша еврейская библиотека. Она вообще-то и не была библиотекой в современном смысле. Это был не просто пункт проката книжек, не такое место, где сложены какие-то книжки, и люди приходят их взять почитать. Мне с друзьями удалось сделать ее важнейшим культурным центром, где проводили множество мероприятий, выходящих за прямые функции библиотеки. Проходили диспуты по истории и традиции, устраивались различные выставки. А какие проходили еврейские праздники!

Мы собирались несколько раз в неделю по вечерам и горячо спорили о том, в чем смыслили весьма мало. Вопросов было много, но нам жизненный опыт не мешал. Сегодня я не так молод, чтобы все знать. Но тогда мы легко находили ответы абсолютно на все вопросы.

Спорили из-за Ницше и Фрейда, Адлера и Гегеля, ну и, само собой, из-за Маркса, брались решить все мировые проблемы, от капитализма и социализма, до проблем женщин и семьи в новом обществе, решали проблемы земли и кибуцев, общинной жизни, рабочего движения в Эрец-Исраэль, и, естественно, знали, как решать арабский вопрос. Жадно и бессистемно читали все работы по проблемам сионизма и устройства общества, в общем все, что попадало в руки. Но главной темой была коллективная жизнь на земле, сельское хозяйство…

Там, среди своих, было все ясно, проблемы чудесным образом разрешались. Голову кружил образ еврея, работающего на земле, живущего трудом своих рук, свободного от галутных комплексов, храброго, открыто смотрящего в лицо сложностям и опасностям новой жизни. Себя мы ощущали именно такими, и, само собой, собирались вскоре присоединиться к нашим братьям в ишуве 9 9 Ишу́в – собирательное название еврейского населения Эрец-Исраэль (Палестины), использовалось в основном до создания Государства Израиль. . Когда? Мы этого не знали, но были уверены, что очень скоро.