Юрий Рябинин - Русь юродская

Но, конечно, если бы все русские юродивые были праздношатающимися дармоедами, страна наша, как село без праведника, давно не стояла бы. Никакие гонения, никакие притеснения не только не могли исключить юродство как явление, но даже не в состоянии были повлиять на численность юродивых. Потому что истинные рабы Божии подвластны престолу куда более высокому, нежели государственному. В этом разделе мы вспомним лишь немногих, наиболее известных блаженных XVIIIXX веков – настоящих подвижников.

Вконце XVIII века в Петербурге на Смоленском кладбище строилась новая церковь. Большая. Соборная. В столице величайшей в мире империи и кладбищенская церковь должна быть величественной, монументальной, какими не во всяких епархиях и кафедральные соборы бывают. Уж как старались каменщики – от зари до зари на лесах копошились, – а все не очень-то дело у них подвигалось. И то сказать, они же не только стены работают, но и камень затаскивают на верхотуру, и известь замешивают, и леса наращивают. Да мало ли всяких забот на стройке. Но вот как-то утром приходят работные и видят: на самом верху, на лесах, полно кирпича лежит, только бери и клади в ряд. Обрадовались артельщики и ну за дело. Много больше обычного в этот день сделали. На другое утро та же история: приходят мастеровые, а леса уже ломятся от кирпича. Тогда придумали они остаться после работы тайком при храме и подкараулить, кто же это им помогает? И вот сидят они ночью в засаде и видят: пришла на стройку маленькая, худенькая старушка, простоволосая и босоногая, и давай таскать кирпичи. Много ей, конечно, не унести, но возьмет штучки три-четыре и бегом наверх. Работники признали добровольную свою подсобницу, это была известная всему Петербургу юродивая Ксения. Из жалости к несчастной блаженной они хотели было не позволять ей больше исполнять эту тяжелую и опасную работу, но потом решили: да пусть уж помогает, раз охота, все равно не спит сроду!..

ОКсении Петербургской, хотя она и жила относительно недавно, сохранилось сведений гораздо меньше, чем о некоторых юродивых, живших за века до нее. Неизвестно точно не только когда именно она родилась, но и – что удивительно! – когда святой не стало. Год ее смерти в разных источниках указывается в диапазоне до тридцати лет. Кстати, помогала на строительстве Смоленской церкви Ксения где-то через четверть века после самой ранней даты своей кончины. Поэтому в некоторых жизнеописаниях блаженной делается вывод: раз таскала кирпичи – значит, еще была жива. Но это вывод совершенно в духе отличников курса научного атеизма, не смеющих мысли допустить, что святой и после перехода в мир иной может как-то участвовать в жизни оставшихся на этом свете. Существуют свидетельства явлений св. Ксении – некоторым петербуржцам выпадало счастье повстречаться с блаженной и в XIX веке, и в XX, вплоть до нашего времени.

Родилась Ксения, как принято считать, в 1720-х годах. О родителях ее, кроме того, что они были, как и у большинства святых, людьми благочестивыми, ничего не известно. Но, скорее всего, Ксения принадлежала к сословию благородному. Об этом можно судить по ее замужеству. В старину межсословные браки были исключительно редкими. Ксения же вышла замуж за человека довольно высокопоставленного – за придворного певчего Андрея Федоровича Петрова. Они с мужем поселились в небольшом собственном домике на Петербургской стороне. И, казалось, для Ксении наступила беззаботная и веселая жизнь если не дамы света, то во всяком случае близкой к высшему обществу.

Но через три года вся эта так счастливо начавшаяся жизнь рухнула. С Андреем Федоровичем вдруг приключилась горячка, и он скоро умер. Перед смертью он завещал жене служить всегда Господу Богу и неизменно славить Всеблагое Имя Его…

Ксении в ту пору было 25 лет. Смерть любезного супруга стала для нее таким потрясением, что жить по-старому она уже не могла. Ксения не только отказалась от светских развлечений, от прежнего беззаботного существования, но, раздав бедным все имущество, в том числе и домик на Петербургской стороне, она стала бродяжничать и ночевать где придется, чаще всего прямо на улице. Казалось, несчастная лишилась рассудка, не снеся выпавшего на ее долю бедствия. Именно так многие и стали относиться к случившемуся.

Но, как скоро выяснилось, безумной Ксения отнюдь не была. Кто-то из ее близких подал начальству покойного Андрея Федоровича прошение, требуя воспрепятствовать, очевидно, неразумной вдове так безрассудно распоряжаться имуществом. Но после беседы с Ксенией начальство убедилось, что она вполне здорова и, следовательно, вправе распоряжаться имуществом по своему усмотрению.