Светлана Кузнецова - Ричард III. Последний Плантагенет

Шипение, послышавшееся вслед за этим, могло принадлежать только Джорджу или клубку гадюк, если бы тому позволили свиться во дворе замка. А вот Уорвик рассмеялся и, как показалось Ричарду, вполне искренне. Дик настолько удивился этому, что не удержал чих и во второй раз.

– Дорожная пыль, герцог, – кузен развел руками.

Смех у него оказался тихий – в толпе не расслышишь – и мелодичный. А улыбка, возникшая на тонких губах, – располагающей. Вблизи отталкивающее впечатление, которое производил создатель королей, никуда не делось. Однако узкое лицо стало приятнее и старше. В хитром прищуре виделась ироничность. А взгляд вместе со скрытым лукавством выдавал незаурядный ум. Дик согласился с оценкой Эдуарда: этот человек жаждал власти и вместе с тем мог научить многому.

– Рад знакомству, – продолжил тем временем Уорвик. – Король очень хорошего мнения о ваших способностях, Ричард. Весьма надеюсь убедиться в том лично.

Дик почтительно склонил голову.

– К сожалению, я не смогу сопровождать вас, но прибуду в замок, как только позволят дела, – Уорвик говорил им обоим, но у Ричарда складывалось впечатление, словно граф обращался к нему одному. Мельком глянув на Джорджа, мальчик понял: тот ощущает то же самое.

Закончив речь, опекун раскланялся с подопечными и удалился.

– Какой приятный человек, – заметил Джордж.

Ричард посмотрел на брата, вздернув бровь, и проговорил, не скрывая удивления:

– Да? А мне он показался кем-то сродни хорьку.

– Это говорит лишь о твоем неумении разбираться в людях! – махнул рукой Кларенс.

Дик неопределенно повел плечом. Спор не дал бы ничего.

– И, знаешь, – протянул Джордж, провожая взглядом последнюю поклажу. Эдуард позаботился и об их вещах, и о предметах быта. По его мнению, принцы крови не должны испытывать затруднений. – Пока хорек считает курятником ланкастерскую свору, он весьма полезен.

И с этим тоже спорить не тянуло, хотя от столь грубых слов Дика заметно передернуло. Они не сочетались с выстраиваемым в мечтах королевством нового Артура. А уж с понятием чести истинного рыцаря – тем более.

– Коня! – приказал Дик, отвернувшись от брата.

– Ты не дождешься Эдуарда? Он ведь обязан спуститься и проводить нас.

– У короля много дел, – выкрикнул Ричард, взлетая в седло гнедого пятилетки. – Да и нам пора.

Он сжал коленями лошадиные бока, перехватил повод одной рукой и сверху вниз глянул на герцога Кларенса. Тот выглядел обиженным и оскорбленным одновременно. Но, в конце концов, если брат желал проститься, стоило идти самому. Бездельничаешь – значит, теряешь, как говорят простолюдины.

Губы Дика растянулись в ехидной усмешке. Конь, почувствовав настроение всадника, затанцевал на месте, и это окончательно вселило решимость для осуществления маленькой мести:

– К тому же я с ним уже простился!

Дик встряхнул головой и послал скакуна в галоп. Запряженные в повозку кони нервно заржали, когда буквально перед их мордами пронеслось воплощенное безумие и мелькнул вороной хвост. В свете проглядывавшего из-за облаков солнца гнедой показался ярко-рыжим или даже золотым.

Кто-то из слуг выругался, но не раздраженно, а так – приличия ради. Вот Джордж наверняка злился по-настоящему, но оглядываться в его сторону Ричард не желал. Впереди ожидали взрослая жизнь, новые свершения и победы.

Дорога… Отвратительная, нудная, долгая и безразличная. А когда из серого марева, заменявшего небо, начинал накрапывать холодный моросящий дождь – вконец невыносимая. Старая еще римская кладка давно вросла в землю. Кони переставляли копыта с характерным чавкающим звуком. Скользили и рисковали переломать ноги.

Приходилось плестись шагом и очень осторожно. Гнедой раз уже потерял подкову, и пришлось заезжать в ближайшую деревню к кузнецу, а потом выслушивать недовольное бурчание Джорджа. Впрочем, брат и так пребывал не в лучшем расположении духа. Долгое нахождение в седле его утомляло, тряска в повозке или карете раздражала, а характер портился с каждой новой милей.

В подобном обществе Ричард давно завыл бы со скуки, однако, опасаясь разбойничьего нападения, Уорвик выделил в сопровождение подопечным многочисленный отряд. Как известно, за хорошей беседой дорога уменьшается, и Дик с удовольствием сокращал путь, стараясь держаться как можно ближе к воинам. Прислушивался к разговорам, а иногда принимал в них деятельное участие.

В замке Ладлоу, где весной 1459 года собрал всю семью герцог Йорк, Дик встречался с Эдуардом каждый день. И, вопреки ехидным комментариям Джорджа, это времяпрепровождение отнюдь не являлось праздным. Старшему брату нравилось подбивать Ричарда на различные «подвиги» и шуточные бои, испытывать его силу и ловкость, учить стрелять или обращаться с оружием. По его словам, Дик уже в семь лет обладал задатками великолепного бойца.