Саймон Скэрроу: Добыча золотого орла. Пророчество орла

Чьи-то руки вцепились в его щит, последовал рывок, и декурион, вылетев из седла, повалился на дорогу с такой силой, что из легких вышибло весь воздух. Пока он лежал на земле, пытаясь вдохнуть и видя перед собой лишь синеву неба, над ним вдруг возник темный силуэт. Это конец, но воин не захотел закрывать глаза. Губы его скривились в усмешке.

– Ну давай, ублюдок, кончай меня.

Однако смертельного удара не последовало: незнакомец повернулся и пропал из виду. Только что были слышны суматошные крики, фырканье коней, топот копыт – и вдруг все сменилось торжественной тишиной летнего дня, которую нарушали лишь равномерное жужжание насекомых да стоны валявшихся на траве раненых. Декурион был поражен тем, что остался в живых, что неведомый враг вдруг пощадил его, беспомощно лежащего на земле.

С трудом вздохнув, декурион приподнялся и сел. Шестеро уцелевших всадников вновь преследовали грека, и декуриона захлестнула волна горькой ярости. Он проиграл. Несмотря на все усилия, неизвестные захватят свою добычу, и страшно представить, какую выволочку устроит ему за это командование, когда он с остатками своего подразделения притащится в укрепленный лагерь когорты.

Неожиданный приступ тошноты и головокружения заставил декуриона опереться рукой о землю. Ощутив влагу под ладонью, он опустил взгляд и увидел, что сидит посреди лужи крови. Смутно осознав, что это его собственная кровь, он вспомнил о ране в паху. Вражеский клинок рассек артерию, и яркая кровь, пульсируя, выплескивалась на траву между раскинутыми ногами декуриона. Он непроизвольно прикрыл рану ладонью, но кровь продолжала вытекать, просачиваясь сквозь пальцы. Стало холодно, и декурион печально улыбнулся, осознав, что выволочка от префекта ему уже не грозит. Во всяком случае, в этой жизни. Декурион поднял глаза и сосредоточил взгляд на фигурах грека и его телохранителей, которые скакали во весь опор, спасая свои жизни.

Тяжесть их положения его больше не трогала. Они превратились в смутные тени, маячившие где-то на грани угасающего сознания. Декурион упал навзничь, уставившись в ясное синее небо. Все отголоски недавней стычки стихли, слышалось лишь усыпляющее жужжание насекомых. Он закрыл глаза, отдаваясь теплу летнего дня и постепенно погружаясь в небытие.

– Эй, очнись! – Преторианец тряс грека за плечо. – Нарцисс, приди в себя. Нас догоняют!

– Зря время теряешь! – бросил ему товарищ, скакавший с другой стороны. – На него нечего рассчитывать.

Оба одновременно оглянулись назад, туда, где на склоне кипела схватка.

– Или этот ублюдок очухается, или мы все покойники. Не думаю, что те, на холме, продержатся долго.

– Да с ними, считай, уже покончено. Надо поднажать. Гони!

Грек издал протяжный стон и поднял голову, скривившись от боли.

– Что… происходит?

– Дело плохо, почтеннейший. Погоня. Нужно поспешить.

Нарцисс затряс головой, проясняя затуманенное сознание.

– А где остальные?

– Убиты. Болтать некогда, уважаемый, надо удирать.

Нарцисс кивнул, взялся за поводья, и конь стремительно рванул вперед – один из преторианцев добавил ему прыти, плашмя огрев по крупу мечом.

– Эй, полегче! – воскликнул Нарцисс.

– Прошу прощения. Но нельзя терять времени.

– Нет, ты меня послушай!

Нарцисс сердито повернулся, желая напомнить преторианцу, с кем тот разговаривает, но увидел вдалеке окончание схватки: преследователи как раз добили эскорт и возобновили погоню.

– Понятно, – буркнул грек. – Вперед!

И они со всей мочи погнали коней. Глядя на лагерь, что виднелся впереди, Нарцисс молил о том, чтобы стражники на валу заметили всадников и подняли тревогу. Он понимал, что, если из лагеря не вышлют подмогу, ему не добраться до цели. Солнечные лучи отражались от бесчисленного множества полированных легионерских доспехов и шлемов, но блеск этот казался далеким и недостижимым, словно свет звезд.

Позади, всего в четверти мили, грохотали копыта вражеских коней, и Нарцисс прекрасно понимал, что пощады от них ждать не приходится. Пленники им не требовались, это безжалостные убийцы, подрядившиеся расправиться с личным секретарем императора прежде, чем тот доберется до ставки командующего Авла Плавта. Другое дело, что Нарциссу очень хотелось узнать, кто именно их нанял. Если ему все же улыбнется удача и он сможет не только спастись, но и захватить в плен кого-нибудь из этой шайки, в лагере командующего найдутся мастера, способные развязать язык даже самому стойкому человеку. Правда, он подозревал, что практической пользы от сведений, полученных таким путем, будет немного. Враги Нарцисса и его господина, императора Клавдия, не так глупы, чтобы нанимать убийц открыто, под своим именем. Скорее всего, они скрылись за длинной цепочкой посредников, которые и сами не знают, кто именно их заказчики.