Дмитрий Гаврилов - Олег Вещий – Орвар-Одд. Путь восхождения [litres]

И рече Олегъ: “Исшеите пре паволочи ты руси, а словеном кропинныа”. И бысть тако. И повѣси щитъ свои въ вратѣх, показая побѣду, и поиде от Царяграда. И вспяшя пре русь паволочитыя, а словени кропинныа, и раздра кропинныа вѣтръ. И рѣша словени: “Имемся своим тлъстинамъ, не даны суть словѣном прѣ”.

И приде Олегъ къ Киеву и къ Игорю, несыи злато и паволокы, овощие и вина, и всякое узорочие. И прозвашя и Олга Вѣщии, бяху бо людие погани и невѣгласи».

Однако договор 907 года в летописи явно представлен в сильно урезанном виде и производит впечатление предварительной расписки, cделанной «на коленях» (Левченко, 1952). Достаточно сравнить его с договорами 911 (то есть 912), 944 и 971 годов.

Скорее всего, у летописца был сильно испорченный текст. А значит, нет оснований доверять и дате. Тем более что ничего похожего в 907 году, по греческим данным, не было! Да и договор 912 года начинается со слов «для укрепления и для удостоверения многолетней дружбы». Мало похоже на то, что всего четырьмя-пятью годами ранее была война!

Насколько тщательно продумывает Олег нападение на Византию, указывает обстоятельство, на которое мало обращают внимание. Чтобы достичь успеха, Олег подступает к Цареграду и с суши, и с моря:

«В лѣто 6415. Иде Олегъ на Грѣкы, Игоря оставивъ Кыевѣ. Поя же множьство варягъ, и словѣнъ, и чюди, и кривичи, и мерю, и поляны, и сѣверо, и деревляны, и радимичи, и хорваты, и дулѣбы, и тиверци, яже суть толковины; си вси звахуться Великая скуфь. И сь сѣми всеми поиде Олегъ на конѣхъи в кораблѣх…»

Но ведь сухопутный путь преграждает тогда ещё мощная Дунайская Булгария с правящим там князем, будущим царём, Симеоном Великим. Значит, Олег идёт на союз с дунайскими булгарами!

И наиболее подходящая дата для похода такого масштаба – 896 год. В этот год, как отмечено в предыдущем разделе, Константинополь осадил Симеон (единственная осада города болгарами при жизни Олеговой),союзником которого и мог быть Одд, то есть наш летописный Олег Вещий. Годом раньше Симеон разгромил венгров, без победы над которыми поход на Константинополь сушей «на конях» был просто невозможен (Българска военна история, 1983, с. 259; см. также: Златарски, 1971).

Возможно, именно болгары и подступили к Царьграду с севера, а Олег только высадил десант с моря, хотя и мог возглавить общую – болгаро-росскую – операцию, требующую серьёзной координации в совместных действиях.

Каким образом происходили перемещения флота Олега, какова была тактика предводителя русов? На этот счёт есть неплохая реконструкция П.В. Кузенкова, с которой можно согласиться, за исключением датировки – 904 года (Кузенков, 2015).

Идея о союзе Симеона и Олега Вещего была озвучена почти два века назад, мы здесь, как говорится, не изобретаем велосипеда:

«Греки радовались, успевъ возставить противъ него (Симеона. – Авт. ) орды Угровъ, явившіяся тогда съ береговъ Днепра; но Симеонъ, разбитый въ одномъ сраженіи, разсеялъ Угровъ въ другой битве, опустошилъ Сербію, и на берегахъ Ахелоя разбивъ Греческія войска, заставилъ трепетать Царьградъ. Въ это время и Олегъ могъ быть побужденъ Сімеоном къ войне на Грековъ; по крайней мере, могъ надеяться успеха, поддерживаемый Булгарскою силою. Такъ два отважные (такое склонение употреблено в оригинале. – Авт. ) врага стали грозить Царьграду съ суши и съ моря: Симеонъ и Олегъ» (Исторiя русскаго народа, 1829, с. 115–116).

Впрочем, и этот источник отрицает грандиозность похода, считая, и не без оснований, что собрать восьмидесятитысячное войско, сидевшее на 2000 лодей, Олегу было просто негде. Войско русов оценивается им в 8000 человек, сидящих на 200 лодьях.

И даже эти числа представляются нам оптимистичными, поскольку предполагают, что на каждой лодье находилось не менее сорока воинов, они же и гребцы. Чтобы собрать даже такое войско в конце IX века из русов и славян, нужно было сильно постараться. Не случайно и древнерусские летописцы свидетельствуют о союзном характере Олеговой рати, куда были привлечены даже чудь и меря. От тех или иных племён едва ли приходили целые тысячи, быть может, только по нескольку сотен воинов, искателей приключений и поживы. Население самого крупного на тот момент города Новгородской Руси, Ладоги, едва ли составляло 2 тысяч человек, хотя археологи датируют остатки древнейших из найденных на нынешний момент деревянных построек 750-ми годами(Носов, 2012, с. 92—121; см. также Носов, 1999).