Алексей Грай - Золото друидов

Вдалеке, исчезая, тают в тумане две ладьи под черными как ночь парусами.

— Гребите турсовы дети, если ищете мести! — надрывается Асмунд.

Драккары вестландцев подобно спущенным на добычу соколам несутся за черными кораблями. Весла ритмично режут холодные морские волны.

Когда ладьи Агнара скользнули мимо качающихся в воде ладей безжизненно обвисшими парусами. Хьялю хватило взгляда, чтобы понять — нападение было внезапным. Скорее всего, враги выскользнули из тумана, и с ходу ударили по кораблям Кьяртана.

Дощатые палубы устелены трупами. Большинство застыло в тех позах, в каких их застала атака, утыканные выпущенными почти в упор стрелами. Скопление тел у мачты, где воины, прижавшись спина к спине, сражались, стараясь подороже продать свои жизни. Кьяртан сидит, опершись на мачту. Непокрытая голова безвольно опущена. Волосы слиплись и висят спутанными сосульками. Из правого бока торчит обломок копья, с левой стороны алеет разрез от ключицы до середины груди, до самого сердца. Из уголка рта тонким ручейком стекает кровь.

Людей привел в себя резкий окрик конунга.

— Что рты разинули! На весла! Мертвых погребем потом! Вместе с головами этих ублюдков!

— Не слишком ли много похорон за последнее время, — просипел сквозь сжатые зубы сидящий за спиной Хьяля Торгейр.

— Греби давай! — одернул его Ульф. — Хорошо грести будем, глядишь еще одни сегодня будут. Только радостные.

Ошеломленное молчание сменилось сдавленными проклятия. Обозленные воины и без понуканий изо всех сил налегают на весла.

Черные паруса улепетывают, иногда пропадая в тумане, но тут же появляясь вновь. Несмотря на то, что ряды их весел опускаются мерно и резко, вскоре становится ясно, что ладьи Согна быстрее. Несколько свободных от гребли воинов разносят по рядам тяжелое оружие. Доспехи конунг, несмотря на жалобы и ругань, заставил надеть еще с утра.

— Раз! Раз! Раз! — Асмунд задал безумный темп. Вода пенится под безжалостными лезвиями весел.

Расстояние между ладьями сокращается до четырех перестрелов.

— Поднажмите, волчьи отродья! У них ладьи меньше, да еще сколько в бою полегло! Разделаем аки мясник свиную тушу!

— Ха! Ха! Ха! — Воздух судорожными рывками вырывается из легких гребцов. Каждый выдох приближает мелькающие в белесой пелене темные пятна вражеских парусов.

До черных кораблей остается три перестрела.

— Асмунд, чьи это корабли?

— Не знаю, конунг, первый раз вижу что-то подобное.

— Понятно. Подгони людей.

— А ну, еще рывок! — рвет глотку Старый медведь.

— Ха! Ха! Ха!

Напряженные руки ритмично ворочают тяжелыми веслами. По спинам гребцов градом катится пот.

Два перестрела. Черные ладьи замедляются. Кажется, их гребцы вконец выдохлись.

Над скамьями проносится торжествующий крик — люди предвкушают битву и скорую месть. Асмунд, который еще недавно подгонял гребцов проклятиями, наоборот напрягается и мрачнеет.

— Не нравится мне это, конунг. Что-то они не торопятся. Готов об заклад биться, такие ладьи могут идти намного быстрее. — Седобородый викинг шумно, словно пробуя на вкус, вдохнул воздух. — Будь здесь поблизости скалы, я бы решил, что нас на камни заманивают.

— Но скал поблизости нет, — задумчиво произнес конунг.

Асмунд помотал головой.

— Если только недавно выросли. Я знаю эти воды аки свои пять пальцев. Было время, мы ходили сюда каждый год. Еще этот клятый туман. Гляди, еще больше замедляются. Странно все это. Может, драться решили?

— Может и решили. — В голосе конунга сквозит сомнение. — Однако лучше нам быть готовыми ко всему. Как там говорят финны: кто торопится в тундре, торопится умереть?

— Вроде так, — подтвердил Асмунд. — Сбавить ритм! Уменьшить ход!

По скамьям проносится сдавленное рычание. Воины разгорячены и жаждут боя, но люди слишком хорошо натасканы, чтобы проигнорировать прямой приказ. Весла начинают опускаться в воду в два раза медленнее.

Воспользовавшись паузой в гребле, Хьяль высовывает голову из-за борта.

— Они разворачиваются!

Действительно черные корабли начали выполнять сложный маневр. Весла одного борта поднялись, тогда как другие заколотили по воде быстрее. Темные точки засуетились у привязанных к парусам плетенных канатов.

— Осмелели что ли? — Сплюнул на мокрые доски палубы Торгейр.

— Видимо.

— Суши весла! Готовься к маневру! — В голосе Старого медведя явственно проступают тревожные нотки.