Николай Пахомов - Святослав, князь курский [Proza.ry]

Его вороной Вихрь был под половецким седлом, отличавшимся с одной стороны легкостью веса, а с другой — высокой лукой, что позволяло всаднику сидеть в нем, как влитому и поворачиваться почти на полкорпуса в любую сторону, не боясь вывалиться. А это дорого в бою, когда одно мгновение, одно верное или неверное движение может решить твою судьбу раз и навсегда… Тем не менее, седло было искусно украшено серебряными и бронзовыми бляшками и насечками, а потому стоило не одну гривну. Круп коня покрывал ковер, которые изготавливают в далекой Персиде, доставшийся Олегу Святославичу в качестве трофея после одного удачного похода.

Владимир или же в крещении Василий Всеволодович Мономах в свои 55 лет был крепок телом и духом. В отличие от двоюродного брата характер имел сдержанный и спокойный. Прежде чем опустить длань на рукоять меча, он не раз и не два подумает: а стоит ли это делать?.. Если же стоит, то сейчас или некоторое время спустя… Но если уж опускал и брался за меч, то уже не было силы, которая могла бы заставить его вложить меч обратно в ножны, не доведя дела до логического конца. Рассудительность этого князя была видна не только в его словах, но и в размеренности и основательности движений, в манере общения. Он не делал порывистых движений, как часто случалось это с Олегом Святославичем. Но если уж принимал решение, то шел к его исполнению не-уклонно, не считаясь с помехами и препятствиями на своем пути. Каза-лось, время было бессильно перед ним. Ни цвет его курчавых волос на голове и в окладистой бороде, ни их густота почти не изменились. И если в молодости волосы были ярко рыжего цвета, то теперь стали бо-лее темного оттенка с редкими серебристыми вкраплениями. Черные пронзительные глаза из-под тонких, почти невидимых под инеем бро-вей, да мясистый нос с легкой горбинкой, по-видимому, доставшиеся ему через мать по наследству от деда-императора, придавали чертам лица какое-то орлиное, а потому чуть хищное, выражение.

Владимир Всеволодович, князь переяславский, возможно, был чу-ток ниже своего двоюродного брата, но в основательности и кряжистости тела, в саженном развороте плеч вряд ли ему уступал. Конь под ним был той же масти, что и под Олегом Святославичем, вороной. Но если у Олегова коня на лбу красовалась небольшая белая «звездочка», то у коня Владимира Мономаха эта «звездочка» была более заметная и обширная. К тому же все четыре ноги его жеребца Позвизда, названного так, возможно, в честь языческого славянского бога бурь и непогод, щеголя-ли в белых «носочках» чуть ли не до коленного сустава, вызывая зависть у знатоков конного дела.

Одежда князя Владимира, как и одежда его двоюродного брата, была добротна и нарядна: опять же медвежья шуба, алый плащ, цвета спелой вишни тонкого сукна порты, подбитые мехом сапоги с загнуты-ми, как у половцев, носками.

На жеребце густо изукрашенные серебром уздечка и седло, по-видимому, той же половецкой работы, да ярких цветов ковер на крупе. Ступни ног упираются в искусно выкованные переяславскими кузнеца-ми стремена.

Третьим был князь Давыд Святославич Черниговский, старший брат Олега. Он во многом походил на своего младшего брата: и осанкой, и лицом, и ростом, и сединой поредевших влас своих — чувствовалась порода отца, князя Святослава Ярославича — только был более сдержан как в поступках, так и речах. Его наряд почти ни в чем не уступал наряду младшего брата, если, вообще, не выглядел богаче и доброт-нее: теплая медвежья шуба, нарядные порты и сапоги, великолепный гнедой конь под угорским [13] Угорское седло — венгерское седло. седлом, также искусно разукрашенным се-ребряными и золотыми насечками; круп коня также укрыт теплой попоной.

Если Олег и назывался в последние годы князем черниговским, хотя на самом деле был тмутараканским и новгород-северским, то Давыд, как старший из оставшихся в живых братьев, с полным основанием считался князем черниговским. Он постоянно жил в Чернигове со всей своей семьей, имея там княжеский терем под защитой стен детинца. [14] Детинец — крепость. По одной из версий свое наименование полу-чил от обряда закапывания дитя под основание воротной башни, чтобы невинность ребенка охраняла его от врагов. Но, будучи человеком покладистым и не столь амбициозным и воинственным, как его младший брат, то разрешил рядом со своим теремом по-строить хоромы и Олегу.

Кроме терема в городе, у Давыда Святославича был еще загородный дом, выстроенный на берегу Десны верстах в пяти от Чернигова, обнесенный высоким тыном из заостренных вверху бревен. Это был скорее не дом, а малая крепость. Но не просто крепость, а крепость с большим хозяйством, как часто водилось это у русских князей и бояр-вотчинников, крепость, в которой, к слову сказать, он бывал довольно редко, перепоручив управление домом и хозяйством огнищанину [15] Огнищанин — княжеский распорядитель по дому. Прокопию, мужу старательному и хозяйственному, который и о себе не забудет, но и княжеской выгоды не упустит.