Джеймс Нельсон: Гнев викинга. Ярмарка мести

Галька на берегу сменилась травой, и Торгрим пошел на звук. Кто-то лежал там навзничь, лица его не было видно. Торгрим шагнул ближе, посмотрел на него.

Кьяртен.

— Ты ублюдок, — произнес Торгрим бесцветным и ровным тоном.

Рука Кьяртена лежала на животе, и Торгрим видел блеск внутренностей под его ладонью. Кольчуга и штаны были разорваны и пропитаны кровью. Он, несомненно, умрет от своей раны, но не скоро. Торгрим уже видел подобное раньше. Кьяртен мог мучиться в агонии еще несколько дней.

Но Торгрим не собирался дать ему такой шанс. Он хотел увидеть, как Кьяртен умрет, и у него не было времени ждать. Что еще важнее, он не мог позволить Кьяртену умереть от раны, полученной в честном бою. Как бы ему ни хотелось, чтобы Кьяртен страдал все свои последние дни в Мидгарде, приятней было бы заставить его страдать до конца времен в ледяном мире Хель.

Он вынул Железный Зуб из ножен. Меч Кьяртена лежал в пяти футах от него, скрытый травой. Кьяртен умрет сейчас, умрет без оружия в руке, смертью труса, и валькирия плюнет на его труп.

Кьяртен открыл глаза и посмотрел на Торгрима.

— Я пытался, Ночной Волк, — сказал он, и голос его прозвучал громче, чем ожидал Торгрим. — Я пытался.

— Да, ты пытался, — ответил Торгрим. — А сейчас ты умрешь.

И тут Торгрим услышал другой голос, зовущий его:

— Ночной Волк…

Глухой голос, от которого Торгрима снова пробрало замогильным ужасом. Он обернулся и увидел Старри Бессмертного, поднимающегося на ноги. Туника Старри была порвана, лицо, волосы и всклокоченную бороду покрывала корка запекшейся крови. Он выглядел так, словно вот-вот упадет, и Харальд с Олафом поспешили его поддержать. Они схватили его за руки и приняли его вес на себя, а Старри на миг закрыл глаза, позволив своей голове поникнуть.

Затем снова открыл глаза и поднял взгляд.

— Да, Ночной Волк, я еще жив, — произнес Старри куда тише, чем Кьяртен.

Но Торгрим был рад его слышать, рад тому, что Старри еще жив, потому что по его виду трудно было судить, к какому миру он теперь принадлежит.

Старри сделал шаг вперед, и Харальд с Олафом двинулись вместе с ним.

— Кьяртен и его люди не бросали тебя. Они пришли сюда не для того, чтобы похитить корабли. Они хотели остановить Оттара, — сказал Старри.

Торгрим нахмурился. Он посмотрел на Кьяртена, который пытался сесть, стиснув зубы и содрогаясь всем телом. Тогда Годи обошел Торгрима и помог ему, поддержав своей массивной рукой спину Кьяртена.

— Прошлой ночью, — начал Кьяртен, — я догадался, что задумал Оттар. Но не раньше. Прости меня, Ночной Волк, я рассказал ему. Еще тогда, в устье реки, когда я думал, что смогу объединиться с ним, я рассказал ему о Вик-Ло и богатствах, которые ты там оставил. О форте, который сейчас почти обезлюдел, где остались только женщины и старики…

И Торгрим понял, что пытался сказать ему Кьяртен. Вик-Ло . Оттар бросил их умирать, чтобы забрать корабли и отправиться в Вик-Ло, оставшийся без защиты, чтобы овладеть им. Торгрим не знал, что думать, он не мог даже понять, что испытывает. Ярость, страх, жажда мести… Чувства хлестали его, как кнут, снова и снова. Ему показалось, что его сейчас ими стошнит.

— Я взял своих людей и попытался остановить его, — продолжил Кьяртен. — Но я все-таки трус, я не смог сказать тебе, что наделал. Я думал, что если сумею остановить его, то этим все исправлю.

Торгрим поглядел на Старри.

— Торгрим, он говорит правду, — кивнул Старри. — Он и его люди сражались с Оттаром. И я сражался рядом с ними. Оттар убил их всех. — Старри слабо улыбнулся. — Но только не меня, потому что я Старри Бессмертный.

Торгрим кивнул. «Возможно, Старри и вправду нельзя убить», — подумал он.

Затем Старри заговорил снова:

— Кьяртен пробил дыру в днище «Морского молота». Затопил его на месте. И только поэтому Оттар не забрал этот корабль, как забрал все остальные. И поэтому он не позволил Кьяртену умереть быстро.

Торгрим опустил взгляд на Кьяртена. Он не знал, что делать.

— Годи, помоги мне встать, — сказал Кьяртен.

Годи просунул руки ему под мышки, поднял его, как маленького ребенка, и поставил на ноги. Кьяртен с шипением втянул в себя воздух, крепко прижал руку к ране и закрыл глаза. Когда приступ боли прошел, он снова открыл глаза и указал на свой меч.

— Годи, мой меч. Пожалуйста.

Годи наклонился, поднял оружие, и Кьяртен взял меч за рукоять. Он развернулся к Торгриму.

— Ночной Волк, за то, что я причинил тебе, я должен поплатиться своей жизнью. Ты ничего мне не должен. И все же я прошу тебя об этом. Мы бились однажды и не закончили бой. Давай закончим его сейчас.