Эванжелин О'Нет - Зови меня Амариллис [СИ]

Но ведь нужны были деньги на билет — говорили, что забастовка железнодорожников кончилась, через день-два наплыв желающих уехать схлынет и можно будет спокойно отправляться домой. Домой!.. Дом казался ей каким-то совсем другим миром, домой и тянуло, и в то же время было немного не по себе — как она будет обходиться без шумной, бестолковой парижской суеты, без восхитительного чувства самостоятельности и свободы?..

Как-то Мими набрасывала пресмешного рыжего мальчишку, торговавшего грушами вразнос — его медные волосы и веснушки так забавно гармонировали с теплыми желтыми грушами, тоже покрытыми мелкими точечками, и с плетеной соломенной корзиной. Она так увлеклась, что не заметила полноватого господина средних лет, который давно и пристально наблюдал за ней.

Но вот солнце склонилось к закату, освещение изменилось, и Мими принялась складывать карандаши. Листы из альбома свалились на тротуар, господин подскочил и услужливо подобрал их.

— Благодарю, — сказала Мими и собралась уходить.

— Простите, мадмуазель… Не сочтите за навязчивость, но я наблюдал, как вы рисуете, и должен заметить, что этот мальчишка и его фрукты получились у вас просто отлично!

— Спасибо, вы очень любезны. Однако мне пора.

— Секундочку, только одну секунду! У меня есть к вам предложение, абсолютно деловое, — заторопился толстячок. — Дело в том, что я собираюсь открыть овощную лавку. Совсем недалеко отсюда. Меня зовут Плюмa, лавочник Плюма. Позвольте, я подержу? — он потянулся за альбомом, но Мими отвела руку. — И мне очень нужна реклама. Понимаете, вывеска. Картинка красивых фруктов.

— Но я не умею рисовать вывески! — оскорбилась Мими.

— Не торопитесь, мадмуазель… Я не хотел вас обидеть. Но… дело в том, что я — человек с изысканным вкусом. Я не хочу стандартную аляповатую вывеску. Я хочу поместить в витрине рисунок, картину… Купить картину знаменитого художника мне, увы, не по карману — я небогат, к тому же обременен детьми и больной женой. А вы могли бы нарисовать мне симпатичную картину, натюрморт за сходную цену… скажем, двести франков, и все же это была бы Картина, авторская работа, а не вывеска маляра!..

Двести франков! Это решило бы проблему билета, — подумала Мими. А… Может быть, и вправду это хорошее предложение? За пару дней она нарисует ему натюрморт, и ей не придется брать у Дениз деньги, заработанные ой каким нелегким трудом!

— Но я, право, не знаю… Справлюсь ли? Я никогда не рисовала больших картин… И у меня нет такого большого листа…

— У меня совсем небольшая витрина, — заторопился Плюма. — Картон мы купим, какой вы скажете. Вам нужно осмотреться на месте, прикинуть, как и что… Так вы согласны? Правда, согласны? Так давайте сейчас же и посмотрим на витрину, а завтра я куплю картон и краски, и начнем!

— Но мне пора… Может быть, завтра?

— А это недалеко! Совсем рядом, за углом! Зачем откладывать? Без вывески я не хочу открываться, а каждый лишний день — это убыток, испорченные фрукты и недостаток средств на моих милых деточек! Прошу, прошу, мадмуазель… как ваше имя?

— Эмилия.

— Эмилия, прекрасное имя, Эмилия! Так звали мою покойную матушку!.. — толстяк утер слезу, одновременно оттесняя Мими в переулок, с преувеличенной любезностью порхая вокруг нее и держа руки бочонком. Его глазки, похожие на прованские маслины, бегали по сторонам. «Какой болтливый, — подумала Мими. — Ну что ж, зато двести франков! Надо попробовать».

Они прошли переулок, потом еще один. Мими уже не очень понимала, где они. «Уже совсем близко, вот скоро придем», — слащаво лепетал толстячок, становясь все более липким, и то пытался взять Мими за руку, то забегал вперед, то отставал, оглядываясь.

— Мими! Что вы здесь делаете?

Навстречу шел Клод. Вид у него был обрадованный и в то же время озабоченный.

— Здравствуйте, Клод! Как хорошо, что я вас встретила! — обрадовалась Мими. Клод непременно поможет ей!

— Я договорилась насчет работы, нарисовать натюрморт… Вот мсье Плю… — она обернулась к лавочнику, но… того и след простыл! Он нырнул куда-то в узкий проулок и испарился, не попрощавшись!

— Вот странный тип! — удивилась Мими. — Только что он уверял, что ему позарез нужна вывеска, прямо завтра… Похоже, вы напугали его! Жаль — он обещал заплатить целых двести франков!

Клод смотрел на нее со смешанным чувством жалости и облегчения. Как объяснить этой несмышленой девушке, чего на самом деле хотел мнимый лавочник? Просто счастье, что он встретил ее! Надо будет поговорить с Дениз… Вот Дениз, после ее неприятного опыта с Аристидом, уже не была бы такой доверчивой, нужно, чтобы она растолковала Мими — нельзя никуда ходить с незнакомцами, да еще в сумерках, и в такие закоулки!.. Но сам он заговорить об этом с Мими стеснялся.