Катя Федорова - О том, что есть в Греции

Собака была похожа на таксу, шпица, чихуахуа и пекинеса одновременно. Сам с ноготок, зубы наружу. Нос длинный, глазки пуговками. Характер при этом неустрашимый, как у убийцы. Имя дали соответствующее: Арес.

Сначала Арес был дик и никому не доверял. Покусал сантехника, инженера из компании мобильной связи, домоуправа, слесаря, которого Маро подрядила починить сломанную ножку у кровати, – тот легкомысленно открыл дверь в спальню, где располагался Аресов алтарь: его игрушки и плюшевое гнездо, которое он занимал на время сиесты. Маро кусал четыре раза. Один раз прокусил руку так, что она сама не смогла остановить кровь и вызвала «Скорую». Пока ехала, чуть сознание не потеряла. Друзья обеспокоились, намекнули Маро – может, лучше Ареса кому-нибудь отдать? Раз он не приручается. Маро и слышать не хотела. Люди его обидели, объясняла она, а второй раз, говорила она, даже змея не жалит.

Однажды Маро возвращалась с Аресом из магазина, открывала ключом дверь в парадную. Откуда ни возьмись выскочил мужик, оттолкнул Маро и попытался заскочить в дом. Арес-«челюсти» не растерялся. Мгновенно влип грабителю в ногу. Мужик замешкался, а Маро успела схватить Ареса под мышку и захлопнуть дверь.

Прошло время, Арес пообмяк, освоился и привык. На прогулках выискивает девочек и заигрывает с ними – Маро думает, что они напоминают ему его бывших хозяек. Дома «работает»: сидит под дверью, шумно нюхает, фыркает, анализирует информацию. Если проходит сосед, Арес молчит. Если идет кто-то незнакомый, то он лает. И как лает! Будучи по природе лирическим тенором, он меняет тембр и гавкает злобным притворным басом. Маро восхищается:

– Лицедей! Шаляпин!

– Довольна ты? – спрашивают друзья. – Искала собачку для души, а этот твой бог войны только и ищет, кого ему взлупить. Кусается. Никого не любит.

– О, вы ошибаетесь! – возражает Маро. – Он не бесчувственный. Видели бы вы, как он играет на улице с девочками! Мой Арик умеет прощать. А это, знаете ли, сложнее, чем любить.

У входа на рынок цыган продает двадцатикилограммовые арбузы. Цена за штуку – два евро.

За фургоном с передвижной жаровней расставлены потертые пластиковые столики. Под зонтиками, в тени, сидят мужчины: с круглыми животами, бесстрастные, как фигурки нэцке. Они медленно едят жареное мясо, пьют пиво и ципуро – виноградную водку.

– Эй, Ефимий! – кричит здоровенный румяный парень. – Хочешь еще пива?

– А ты угощаешь? – отзывается с другого конца Ефимий – веселый толстопузый дедушка.

– Стал бы я иначе спрашивать! Эй! Принесите ему пива и ципуро!

Ефимий прикасается губами к пиву, делает румяному парню жест, каким приветствуют друг друга автомобилисты, уступая дорогу, и продолжает прерванный монолог:

– Был я недавно в одном ресторане… недалеко от Евангелизмоса… Замечательнейший ресторан! Уникальный!

– Что же тебе там так понравилось?

– Оливковое масло! Вкуснее в жизни ничего не ел! Ведь что, в сущности, нужно человеку? – задает риторический вопрос Ефимий. – Не так уж много. Пиво, мясо и сигарета после. Вот и все! Жаль, что я не могу получить этого дома… М-да… Но, к сожалению, жена тоже нужна человеку…

В маленьком магазинчике с честолюбивым названием «супермаркет» продаются помидоры и огурцы, персики, детские игрушки, вино в пластиковых бутылках, мячи, длинные грозди винограда, надувные круги, пляжные полотенца, сачки, свежий хлеб, пластинки от комаров, жестяные банки с оливками в рассоле. В оливки воткнута шумовка.

Веснушчатая англичанка с длинными, как у цапли, ногами берет багет и сигареты.

– Запиши на мой счет! – говорит она хозяину магазина Димитрису на ломаном греческом.

– Неужели иностранка живет в деревне? – спрашиваю у него. – Я думала, она туристка.

– У! Давно уже. Купила дом, сначала бывала только летом. А теперь раз в два года уезжает маму навестить. Привыкла.

На столбе рядом с церковью объявление о совместных сороковинах Екатерины и Йоргоса Константопулосов.

– Они что? Умерли в один день? Как в сказке?

– Ну, не в один. Сначала она, а он потом. На следующий день. А что особенного? У нас тут многие так.

Исполинский арбуз оккупировал холодильник. Он везде, на всех полках. Мы едим его утром, днем и вечером, но он не кончается. Арбуз выжил нас из дома. Ужинать идем в таверну. Она называется «Здравница души».

Владелец здравницы, Никое, как раз ставит ягнятину на угли. Его жена Аспасия смотрит телевизор. Посетителей нет. Только за одним столиком нога на ногу сидит деревенский попик, папа Христос. Тощий, в стареньком выгоревшем подряснике, волосы завязаны в хвост. Пьет пиво, курит сигарету.