Сесил Рот - Иудеи в Венецианской республике. Жизнь в условиях изоляции

Все набожные евреи считали своим долгом проводить покойного до места его последнего упокоения — или пройти за гробом хотя бы часть пути. На носилки с телом раввина или ученого человека клали экземпляры составленных им книг. Если человек погибал насильственной смертью, гроб покрывали его окровавленной одеждой. Особо выдающихся покойников вначале несли в ту синагогу, где он молился в течение жизни, и клали на катафалк, после чего проводили поминальную службу. Оттуда все еврейское население провожало покойника к воротам гетто. Там, в сопровождении не менее десяти плакальщиков из числа его близких людей, тело перевозили на Лидо в гондоле. Позже такой способ перевозки вызвал некоторое замешательство раввината. Раввины долго спорили, можно ли пользоваться такими средствами перевозки, если похороны проходят, например, в праздничный день. В Государственном архиве Венеции сохранилась карикатура XVII века. На ней изображены еврейские похороны. Карикатуру рисовал какой-то досужий клерк, не слишком почтительно относившийся к еврейским обычаям. За всеми приготовлениями к похоронам надзирал специальный орган, Hebrat Gemillut Hasadim, приданный каждой общине; он копировал последнюю «милость», о которой патриарх Иаков просил своего сына. Некоторые оставляли распоряжения, чтобы их тела впоследствии доставили в Палестину и захоронили в освященной земле. В таких случаях погребение на Лидо считалось временным.

О приеме и развлечении гостей гетто заботились особо. В определенных пределах гости могли рассчитывать на чью-то личную щедрость. Однако в Тревизо в XV веке глава конгрегации доставал из урны билеты; арендаторы домов, на которые выпадал жребий, обязаны были приютить бедных путешественников. Нечто подобное в то время существовало и в Венеции. Однако позже, когда община разрослась и гетто наложило некоторые ограничения, такая система стала невозможной. Поэтому в гетто появился приют, или хекдеш (буквально «имущество, выделенное на нужды благотворительности»), наполовину больница и наполовину постоялый двор, где бесплатно принимали бедных странников на несколько дней. Приют содержался на добровольные благотворительные взносы; иногда служка обходил дома жителей и собирал благотворительные взносы. Перед отъездом путника снабжали едой и мелкими деньгами, чтобы он мог добраться до соседнего города. За это отвечало общество Hebrat Zedah la-Derek. В исключительных случаях чужестранцев также снабжали рекомендательным письмом, подписанным всеми раввинами общины. Подателя письма характеризовали с самой лучшей стороны в расчете на щедрость единоверцев. Так поступали в особенности с теми, кто хотел собрать денег на приданое дочери, выкупить плененного родственника и т. п. Для путников побогаче в каждом итальянском гетто имелись постоялые дворы или гостиницы. Самая известная гостиница в венецианском гетто начиная с 1792 года располагалась в здании на территории Старого гетто, хотя в гетто имелись и другие постоялые дворы. Перед заселением каждый путник должен был получить разрешение от Esecutori alla Bestemmia, в чью задачу входило не допускать в гетто неверных. Конечно, именитые посетители, например раввины из Святой земли, могли рассчитывать на гостеприимство отдельных обитателей гетто, невзирая на общую тесноту. Многие богатые обитатели даже соревновались за право принимать таких гостей у себя во время их пребывания в Венеции.

В Венеции, как и в других местах, система школьного образования отличалась широтой и всеохватностью. Самые богатые нанимали своим детям наставников, иногда обладавших значительной ученостью. Они жили в домах у своих учеников. В число изучаемых предметов входили не только древнееврейский язык и иудаика, но и итальянский, а в некоторых случаях и латынь. В расписание обычно включали музыку и танцы; как ни странно, их часто преподавали люди, славившиеся своими раввинистическими познаниями! Довольно часто объяснения к урокам давались в стихах, и на иврите, и на местном языке. Не были забыты великие классики итальянской литературы — Данте, Петрарка и Ариосто; в гетто их знали так же хорошо, как и за его пределами. Фундаментальные философские труды классиков были доступны как в оригинале, так и в переводах на древнееврейский язык. Такое разностороннее образование было доступно не каждому ребенку. Тем не менее в гетто существовала неплохая система образования задолго до того, как мысль о всеобщем образовании распространилась повсеместно. Каждый «народ» содержал собственную школу, в которой могли бесплатно учиться все дети, как мальчики, так и девочки.