Спал он до тех пор, пока в комнату не проник дневной свет, и проснулся отдохнувшим. Грязная поношенная одежда исчезла, ее сменило чистое просторное одеяние. Не успел Мерен облачиться в него, как услышал милый женский смех, из-за двери донеслись приближающиеся голоса. Две девушки принесли фарфоровые блюда и кувшин с фруктовым соком. Они поели вместе с гостем, беседуя с ним по-египетски, но меж собой говорили на смеси языков, которые казались в их устах родными. Однако каждая предпочитала тот, что явно был языком ее матери. Астрата была ионийкой – это объясняло ее золотистые волосы, – а Ву Лу говорила с напевными интонациями далекого Катая.
Покончив с едой, они вывели Мерена на солнце, к фонтану, откуда вода стекала в глубокий бассейн. Обе девушки сбросили легкие одежды и нагими погрузились в бассейн. Видя, что Мерен не следует их примеру, Астрата вышла; с ее волос и тела стекала вода. Она со смехом стащила с Мерена одежду и потянула за собой в воду. Ву Лу пришла ей на помощь, и вдвоем они принялись резвиться и плескаться. Вскоре Мерен забыл о скромности и повел себя столь же откровенно. Астрата сначала рассматривала его боевые шрамы на узловатых мышцах, потом вымыла ему голову.
Тела апсар соприкасались с телом Мерена, и он изумлялся их совершенству. Под поверхностью воды их руки все время гладили и трогали его. Вдвоем они привели его в возбуждение и, радостно крича, повлекли из бассейна в маленький павильон под деревьями. Здесь на каменном полу лежали груды шелковых подушек, и девушки, еще влажные после купания, легли на них.
– Теперь мы будем поклоняться богине, – сказала Ву Лу.
– Как? – спросил Мерен.
– Не бойся. Мы покажем, – заверила Астрата. Она всем телом прижалась к его спине, целуя сзади уши и шею, ее теплый живот касался его ягодиц. Руками она ласкала Ву Лу, которая целовала Мерена в губы, обхватив его руками и ногами. Девушки оказались удивительно искусными в любви. Немного погодя они втроем словно слились в единое целое, преобразились в единый организм, в шестирукое, шестиногое и трехротое существо.
Таита, как и Мерен, проснулся рано. Хотя долгое путешествие утомило его, несколько часов сна освежили тело и дух. Свет дня заполнил комнату, Таита сел и понял, что он не один.
Сидевшая рядом Тансид улыбнулась.
– Доброе утро, маг. Я принесла тебе еду и питье. Подкрепись, тебя с нетерпением ждут Кашьяпа и Самана.
– А кто они?
– Кашьяпа наш достопочтенный настоятель. Самана наша верховная жрица. Как и ты, оба известные маги.
Самана ждала его в беседке храмового сада. Это была красивая женщина неопределенного возраста в шафранном одеянии. В ее густых волосах виднелись серебристые прядки, а глаза казались бесконечно мудрыми. Обняв Таиту, она пригласила его сесть рядом на мраморную скамью. Самана расспрашивала о путешествии, которое привело к храму, и какое-то время они беседовали. Потом она сказала:
– Мы рады, что ты успел прийти, чтобы встретиться с настоятелем Кашьяпой. Скоро его с нами не будет. Это он послал за тобой.
– Я знал, что иду на зов, но не знал, на чей, – кивнул Таита. – Зачем он вызвал меня сюда?
– Он сам тебе объяснит, – ответила Самана. – Мы сейчас направимся к нему.
Она встала и взяла Таиту за руку. Тансид осталась, а Самана провела гостя через множество переходов и помещений. Потом они поднялись по длинной, казавшейся бесконечной спиральной лестнице и наконец оказались в небольшой круглой комнате на вершине самой высокой храмовой башни. В комнате не было стен, и из нее, в какую сторону ни глянь, открывался вид на зеленые джунгли и далекий барьер заснеженных горных вершин на севере. В центре комнаты, на груде подушек поверх матраца, сидел человек.
– Сядь перед ним, – прошептала Самана. – Он почти совсем оглох и должен видеть твои губы, когда ты говоришь.
Таита послушался. Некоторое время они с Кашьяпой разглядывали друг друга.
Кашьяпа был очень стар. Глаза его выцвели и поблекли, зубы выпали. Сухую, как старый пергамент, кожу покрывали бурые пятна, волосы, борода и брови были светлыми и прозрачными, словно из стекла. Руки и голова неудержимо тряслись.
– Зачем ты звал меня, маг? – спросил Таита.
– У тебя добрый ум, – прошелестел Кашьяпа.
– Откуда ты обо мне знаешь?
– Своей эзотерической силой и присутствием ты создаешь в эфире колебания, которые можно уловить издалека, – объяснил Кашьяпа.
– Чего ты хочешь от меня?
– Ничего и в то же время всего, может быть, даже твою жизнь.
Читать дальше