Луи Буссенар - Без гроша в кармане. Среди факиров

– Я надеюсь, как и ты, факир, и потому смиряюсь с положением, которое невыносимо, – с ожиданием.

Но Берар, обостренная предусмотрительность которого распространялась, казалось бы, на все, забыл, однако же, что Биканель – посвященный третьей степени, просвещенный – знал все тайны тугов и был способен на страшную месть.

Миссис Клавдия, мужественная супруга капитана Бессребреника, и ее молодая подопечная после их похищения, конечно, ни разу не подвергались особенно серьезной опасности. Между капитаном Бессребреником – нефтяным королем – и Джимом Сильвером, богатым американским миллионером – серебряным королем – давно уже существовало соперничество. Оба они добивались руки миссис Клавдии, которая, как и следовало ожидать, предпочла умного и сердечного француза, притом прекрасного, как полубога, грубому янки, чье единственное достоинство заключалось в деньгах. Этот последний испытывал жестокую ненависть к супругу молодой женщины и никак не мог простить ему его счастья. Кроме того, он все еще страстно любил миссис Клавдию и, несмотря на отсутствие всяких шансов, поклялся, что рано или поздно женится на ней. Для этого он должен был лишить жизни Бессребреника, внешне устранившись от участия в этом деле, и, выбрав удобный момент, явиться к молодой вдове и предложить ей в виде утешения свою руку и деньги. Впрочем, этот последний вариант должен был сам собой рассыпаться в силу определенных обстоятельств. Если даже допустить, что Бессребреника удастся погубить, то из этого еще не следовало, что миссис Клавдия не останется ему верной и захочет утешиться. Но грубый янки рассуждал о сердечных делах так же, как и о делах денежных, и так как ему до сих пор все удавалось купить, то он не сомневался и в том, что ему и на сей раз удастся извлечь все выгоды из своего положения, вопреки всякой вероятности.

Читатели помнят, с какой хитростью и в то же время с каким полным отсутствием нравственного чувства он сумел устроить свои дела, и как ему едва не удалось уничтожить своего соперника. Джим вполне искренне верил, что Бессребреник растерзан рыжими грифами в Башне Молчания, и холодно радовался этому сдержанной радостью, на которую способны крупные денежные воротилы.

Теперь он стал искать подходящего повода, чтобы сблизиться с молодой женщиной, и договорился с Биканелем, что разыграет роль освободителя. В назначенную минуту он внезапно появится с набранными по дороге людьми, притворно нападет на начальника туземной полиции, «разобьет» его и освободит обеих пленниц. Этот план имел даже несколько романтический характер, что по-своему прельщало этого отъявленного хищника-финансиста. В этих условиях молодая женщина должна почувствовать тем большую благодарность, чем большая ей будет оказана услуга. Но странный случай разрушил этот прекрасный проект и вызвал события, столь же удивительные, сколь и тяжелые. Жестокий и хитрый в такой степени, в какой это только было возможно, Биканель захотел одновременно и удовлетворить свою мстительность, и удостовериться, что замысел его осуществился вполне.

Спрятав своих пленниц в верном месте под бдительной охраной сообщников, он вернулся на другой день утром к Башне Молчания. При виде бреши брамин изменился в лице, и бессильные яростные восклицания слетели с его бледных губ. Он спустился в углубление, проник во внутренность колодца и, не найдя никаких окровавленных останков, угадал истину.

Он вышел, оглядел проломленную брешь, увидел следы слона, собаки и босых ног факира и понял все, понял, что он обманут. Брамин пришел в состояние неописуемой ярости, ломая себе голову, как догнать пленников. Потом вдруг странная, бессвязная мысль возникла в его мозгу, столь привычном ко всевозможным ухищрениям. Гипноз! Магнетический сон! Дар ясновидения, которым обладают некоторые люди!..

Всем известно, что брамины и даже простые факиры уже в течение целых столетий знакомы с поистине удивительными явлениями, которые наши ученые или не знают вовсе, или которыми пренебрегают из предубеждения, но которые тем не менее существуют. Столетняя практика позволяет упорным искателям добиться от этих явлений самых удивительных результатов; и европеец должен почитать себя счастливым, если они соглашаются приподнять перед ним краешек завесы, которую упорно держат опущенной. Вся эта таинственная наука была знакома Биканелю, посвященному третьей степени, для которого привести в действие чью-либо способность к ясновидению было детской забавой. Ему пришло в голову, что в данном случае медиумом могла бы быть Мэри, и, не откладывая дела, он велел ей уснуть.