Маргарита Свидерская - Радуга Над Теокалли

Но и теперь все усилия Уичаа потерпели крах, хотя, Копан был вынужден признать — возможно, в чем-то она права. Однако, доказать что-либо мужу Уичаа, которая считалась только со своим мнением и даже богов своей родины (она происходила из знатного сапотекского рода, проживающего в городе Митла) ставила выше богов майя, хотя прожила в их стране всю свою сознательную жизнь, было невозможно. То, что боги приоткрыли ему, Копан уже стряхнул с себя, отодвинул в глубину памяти, спрятал, чтобы возможно когда-нибудь над этим подумать.

Все вернулось на круги своя.

Внутри семьи халач-виник смотрел на упрямство жены снисходительно, даже когда она, усиленно сохраняя обычаи и ритуалы бога дождя и молний сапотеков Косихо-Питао, прививала такую же любовь их сыну Кинич-Ахава — предмету нынешнего спора. Но все, что пыталась сделать по-своему Уичаа, чаще всего заканчивалось ничем. Сын, по малолетству, соблюдал требования матери, однако, выйдя из детского возраста, резко пресек ее нежные увещевания, и признал, что есть только единый верховный бог-покровитель всех майских городов и имя ему — Ицамна. В этом вопросе спорить с взрослым мужчиной, к тому же сыном Копана, было совершенно бесполезно. Подошло время его женить, Уичаа предложила заключить союз с девушкой из ацтекского рода, а Копан поддержал желание сына связать судьбу с майяским родом правителей Майяпана.

Уичаа была раздосованна неудачной попыткой приоткрыть мужу тайну будущего и предостеречь его от политических ошибок, совершаемых в настоящем. Теперь же она лишь утвердилась в своем подозрении — на решение Копана, повлияло, прежде всего, то, что будущая невестка приходилась халач-винику племянницей. Это решение пугало и раздражало Уичаа недальновидностью правителя Коацаока. Копан словно не желал замечать грядущее столкновение с народом Анауака. А ведь духи предупредили их об этом! Копан видел, чем все может закончиться!

Более того, реальность вторгалась в их жизнь и состояла в следующем — конфедерация трех племен, где руководящее положение захватили агрессивные ацтеки, активно демонстрировала свои воинственные далеко идущие планы. Все народы плодородной и цветущей долины склонились перед их силой, а дальше шли земли воинственных отоми, сапотеков и города — государства майя. Куда направятся воины из Теночтитлана? Уичаа не питала сомнений — молодое государство ацтеков постепенно расширяло свои границы и остановить захват новых и новых земель было невозможно. Верховное божество ацтеков Уицилопочтли было богом войны, покровителем ацтекской знати, оно требовало огромное количество кровавых ежедневных жертвоприношений, а их могла дать только война.

Создавшаяся обстановка угрожала благополучию их города — Коацаок был вратами в земли майя. Упорное сопротивление сына, молчаливое потакание юношеским причудам со стороны отца выводило Уичаа из себя. Несколько дней назад Кинич-Ахава известил родителей, что отправляется в Майяпан за невестой, и будет там ждать разрешения родителей и свадебных послов, а пока отработает за будущую жену положенный выкуп.

Но не это пугало Уичаа. Их сын мог еще вступить в брак, возникни политическая необходимость, но он был влюблен в свою невесту и не желал слышать о еще одном союзе, который мог решить многие проблемы. Пока Копан не объявил официально своего мнения, оставалась надежда, но то спокойствие, с которым он терпеливо отвечал Уичаа, граничило с безразличием. Она поняла, что решение правитель принял, что завеса тайны будущего, приоткрытая сегодня, не сыграла важную роль, и Копан, в своей гордыне и желании следовать прежней политической линии, непреломляем. К тому же это ее боги, духи лесов и земли показали будещее, а Копан верил только своим жрецам…

Потеряв терпение, и решив положить конец и мучительным раздумьям, и бесконечным спорам, Копан резко встал и пошел к выходу. Только у расписной занавески, закрывавшей вход в зал, он остановился и твердо произнес:

— Я сегодня принесу жертву нашему великому богу Ицамне, если она будет принята, то завтра же на рассвете гонцы уйдут в Майяпан с моим разрешением на брак Кинич-Ахава и Иш-Чель.

Секунда… и только расписанный яркими красками занавес, качаясь, указывал, что помещение только что покинул правитель Коацаока. Уичаа осталась одна. Она проиграла.

Далеко на востоке майя построили грозный город Майяпан, а правившая в нем династия Кокомо сделала его самым богатым и могущественным. Кокомо были очень воинственны и жадны, они вынуждали правителей Ушмаля и Ицмаля считаться со своим мнением и желанием главенствовать на полуострове, им платили дань по первому требованию, только бы не видеть у стен своих селений военные отряды из Майяпана. Трудолюбие простых крестьян майя и руки рабов превратили земли Кокомо в цветущий сад, отвоеванный у леса. Не было клочка земли, не обработанного заботливо мотыгой и не принявшего влагу, принесенную человеком.