Джеймс Купер - Мерседес из Кастилии

— Право, я чувствую себя виноватым, дорогой мой дон Луи, что за все это время еще не спросил вас об этом важном для вас деле! Ну, как же здоровье доньи де-Вальверде, и когда же она, наконец, думает вознаградить вас за вашу любовь?

— Я желал бы ответить вам, сеньор, на последний из ваших вопросов, но — увы! — и сам ничего об этом не знаю. Со времени моего возвращения я всего только три раза видел донью Мерседес, и хотя она, как всегда, была добра и кротка, тетушка моя отвечала мне холодно и сурово на все мои вопросы об этом. Повидимому, здесь необходимо согласие королевы, а все это волнение, созданное успехом вашей экспедиции, все эти непрерывные торжества и приемы помешали ей подумать о нас, о моем счастье с Мерседес!

— Весьма вероятно, что на этот раз о нем вспомнили. Вот почему и позвали нас обоих вместе!

Королева приняла их совершенно частным образом; при ней не было никого, кроме маркизы де-Мойа и ее воспитанницы, да еще Озэмы. Как Колумб, так и Луи сразу заметили, что не все обстоит благополучно: у всех женщин замечалась какая-то натянутость в выражении лица, какое-то напускное спокойствие; только одна Озэма сохраняла свой обычный непритворный вид, но по глазам ее было видно, что она была чем-то взволнована и встревожена или, быть может, возбуждена. При виде Луи она не могла удержаться от подавленного радостного восклицания, и глаза ее разгорелись; с самого приезда своего в Барселону она видела его только один раз, а с тех пор прошел уже целый месяц.

Королева сделала несколько шагов навстречу адмиралу.

— Король и я пожелали вас видеть сегодня по совершенно частному делу, дорогой адмирал, с которым я сейчас ознакомлю вас в нескольких словах. Донья Беатриса довела до моего сведения о присутствии здесь, в стенах нашего дворца, вот этой молодой девушки и несколько ознакомила меня с ее историей; я, положительно, удивлена, что мне ничего не было известно о ней. Вы, конечно, знаете, адмирал, и социальное положение, и обстоятельства, побудившие ее приехать в Испанию?

— Без сомнения, сеньора! Все это мне известно частью из моих личных наблюдений, частью со слов дона Луи де-Бобадилья.

— Я желала быть знать, благодаря каким обстоятельствам мы видим эту принцессу здесь в Испании?

— Дон Луи лучше меня мог бы сообщить вашему величеству, так как ему более известно, чем мне!

— Я желаю слышать это из ваших уст, адмирал! Историю графа де-Лиерра я уже слышала! — сказала королева строго.

Эти слова озадачили Колумба; однако, он ничего не возразил и поспешил исполнить желание Изабеллы.

— Дон Луи посетил касика Маттинао, брата Озэмы, и в то время, когда он был гостем касика, другой соседний касик и могущественный вождь напал на дворец Маттинао, желая похитить и насильственно взять себе в жены Озэму. При этом граф де-Лиерра обратил в бегство нападавших и с торжеством доставил Озэму на берег, где стояли наши суда. Здесь было решено, что она отправится в Испанию, чтобы на некоторое время избавиться от преследований и новых попыток касика Каонабо, слишком сильного и воинственного, чтобы кроткое и миролюбивое племя Маттинао могло с успехом бороться против него.

— Прекрасно, сеньор, но все это я уже слышала, а я хотела бы знать, почему этой девушки не было в числе тех туземцев острова, которые сопровождали вас в день приема?

— Таково было желание дона Луи, сеньора, и я был согласен с ним в том, что молодая принцесса не должна была становиться зрелищем для толпы, и я дал разрешение, чтобы он увез ее прямо в Барселону и исхлопотал ей особую аудиенцию у вашего величества при помощи маркизы.

— В этом я вижу, конечно, похвальную деликатность и такт с вашей стороны, сеньор, — сказала королева несколько сухо. — Но таким образом выходит, что молодая девушка в течение нескольких недель оставалась всецело на попечении графа де-Лиерра.

— Да, ваше величество, но ведь граф поместил ее под покровительство маркизы де-Мойа, насколько мне было известно!

— Пусть так, — сказала королева, — я готова удовольствоваться вашими объяснениями, и теперь обращаюсь с некоторыми вопросами к вам, граф де-Лиерра. Признаете ли вы справедливым и согласным с истиной все, что было сказано до сих пор?

— Несомненно, сеньора, дон Христофор не может иметь никакого основания для искажения истины.

— Отвечайте на мои вопросы. Ваши мысли были заняты браком последнее время?

— Да, сеньора, и я этого не скрывал! Разве преступно думать о том, что является естественным следствием давно зародившейся любви, одобрение которой я надеялся вскоре найти?