Джеймс Купер - Мерседес из Кастилии

Между тем, ни одного из подданных Маттинао нигде не было видно; дон Луи был уверен, что все они бежали. Желая спасти Озэму, дон Луи вместе с нею, в сопровождении Санчо, направился к реке; проходя мимо селения, они убедились, что ни одно из жилищ не было разграблено. Молодая индианка объяснила им, что Каонабо не приходил сюда ради грабежа и что ему нужна была только Озэма. Найдя на реке несколько пирог, все трое сели в одну из них и поплыли по направлению к морю. Час спустя, еще до заката, они высадились на мыске, где их нельзя было заметить из залива, так как Колумб рекомендовал дону Луи поступать так, чтобы его пребывание на берегу оставалось никому не известным и не возбудило ничьего внимания.

Страшное зрелище представилось взорам Луи, когда они вышли в море и приблизились к месту стоянки их эскадры. «Санта-Мария», это прекрасное адмиральское судно, которое он покинул всего четыре дня тому назад, теперь лежало в обломках на прибрежном песке, с пробитым и проломленным бортом и сломанными мачтами. «Ниннья» все еще стояла невредима на якоре в небольшом расстоянии от потерпевшего крушение судна. Но «Ниннья» была, в сущности, просто фелука и получила наименование каравеллы только из приличия. На берегу виднелось множество строительного материала, и испанцы, совместно с подданными великого касика Гуаканагари, работали над сооружением форта, что являлось доказательством, что в планах экспедиции произошли большие перемены.

Оставив Озэму в жилище одного из туземцев, оба испанца поспешили к своим, чтобы узнать от них о происшедшем.

Христофор Колумб встретил своего юного друга по обыкновению ласково и дружелюбно, но был, видимо, сильно удручен. Дон Луи узнал от адмирала, что так как «Ниннья» была слишком мала, чтобы вместить полностью команду обоих судов, то решено было построить здесь на берегу форт и оставить в нем, в качестве гарнизона или колонистов, часть людей.

Гуаканагари проявил много сочувствия и всячески старался помочь испанцам в их несчастии после крушения «Санта-Марии». И последующая за возвращением Луи неделя прошла в горячей работе. Крушение адмиральского судна произошло утром двадцать пятого декабря 1492 года, а четвертого января 1493 года «Ниннья» была готова к отплытию в Испанию. За это время Луи видел Озэму всего только один раз; он нашел ее печальной, молчаливой, как бы поблекшей, но вечером третьего числа, то-есть накануне отплытия «Нинньи», в то время, как дон Луи прохаживался около только что оконченного форта, Санчо пригласил его повидаться с Озэмой. К своему великому удивлению, дон Луи застал ее не одну, а в обществе ее брата.

Несмотря на взаимное незнание языка, они все же прекрасно столковались. Озэма была теперь попрежнему весела и более прекрасна, чем когда-либо; глаза ее блестели, ослепительные зубы сверкали; в наряде ее было больше кокетливости, чем обыкновенно, и вскоре дон Луи узнал и причину этой внезапной перемены. Оказалось, что брат и сестра, обсудив основательно свое положение и зная планы и намерения грозного Каонабо, пришли к заключению, что единственное спасение для Озэмы заключалось в бегстве, и вот брат и сестра, с общего согласия, решили, что всего лучше будет, если Озэма уедет с испанцами в их далекую страну. Что побудило брата к подобному решению, трудно сказать, но что касается Озэмы, то угадать это было нетрудно. Туземцы знали, что адмирал желал увезти с собой в Испанию нескольких туземцев, и три женщины, из которых одна занимала довольно видное общественное положение, будучи женою вождя и родственницей Озэмы, выразили на это свое согласие; под их покровительством и охраной брат считал возможным отпустить сестру, тем более, что самое путешествие в Испанию им представлялось чем-то в роде переезда с одного из их островов на другой.

Это предложение брата и сестры увезти Озэму в Испанию застало дона Луи врасплох. Он был и польщен, и обрадован, и вместе с тем несколько смущен. Хотя Мерседес всецело занимала его воображение, но минутами он сомневался в себе; однако, немного поразмыслив, он нашел этот план все-таки исполнимым и, расставшись с Озэмой и ее братом, отправился к Колумбу, чтобы поговорить с ним об этом деле.

Он застал адмирала в крепости и объяснил, в чем дело. Тот выслушал его внимательно и спросил:

— Так вы говорите, что это — сестра касика? Молодая девушка? Да?

— Да, дон Христофор, и красавица, каких мало!

— В таком случае, Луи, я рад буду привезти в Испанию этот редкий образец местной женской красоты, а так как «Ниннья» очень невелика, то я решил предоставить в распоряжение женщин главную каюту; мы же с вами устроимся как-нибудь в другом месте. Итак, привезите сюда эту девушку и позаботьтесь о ней, чтобы она не терпела ни в чем недостатка!