Мэри Хоффман - Город Цветов

И его старания были вознаграждены: он увидел, как к Нуччи присоединились двое каких-то весьма подозрительных людей. К сожалению, он не мог подойти достаточно близко, чтобы услы-шать разговор, зато запомнил каждую деталь их внешности, что-бы рассказать Угрю. Несомненно, хозяина это заинтересует.

— Как ты думаешь, может быть, кто-то оставил это тебе?— спросил Скай мать, распаковывая пакеты с покупками.

Теперь Розалинд снова выглядела уставшей. Войдя в комна-ту, она сразу же упала на диван, сбросив туфли. Розалинд по-смотрела на флакончик в руке сына.

— Понятия не имею, — сказала она. — Хотя он красивый, правда?

— Но пустой, — ответил Скай, все еще ничего не понимая.— Может быть, положить его к другим твоим флакончикам?

— Нет, ему там не место. Он гораздо красивее и пахнет на-много лучше, — возразила Розалинд. — Просто поставь его на каминную полку, если хочешь.

Скай не знал, что делать. Он подумал, что это по-девчоно-чьи — хотеть поставить голубой флакон от духов в свою ком-нату, но пузырек каким-то непонятным образом как будто го-ворил с ним.

— Хорошо, — согласился он, на время поставив флакон на каминную полку в гостиной. — Что сегодня приготовить?

— Как насчет спагетти? — предложила мать. — Это вкусно, легко готовится и можно есть на коленях. Сегодня «Пункт пер-вой помощи».

Скай ухмыльнулся. Мать любила драмы о больницах, но всегда закрывала глаза, когда на экране появлялась кровь и показывали сцены операций. Можно было предположить, что она устала от врачей и медсестер, но она смотрела фильмы о них с упоением.

Он пошел резать лук и перец. Потом, после того как они поели, а Розалинд посмотрела «Пункт первой помощи», закрывая глаза чаще обычного, потому что сюжет включал много дорожно-транс-портных происшествий, Скай унес ее на кровать. «Она очень лег-кая», — подумал он. Она уснула, и он не успел помочь ей надеть ночную рубашку и почистить зубы. Но у Ская рука не поднималась будить ее, поэтому, оставив ее на кровати, он пошел делать уроки. Потом вымыл посуду, вынес мусорное ведро, сложил высушенную одежду, чтобы завтра погладить ее, сменил наполнитель для коша-чьего туалета, повесил свои мокрые джинсы в сушильный шкаф, закрыл его и только в половине двенадцатого, наконец лег спать.

Он чувствовал себя опустошенным. «Как долго это будет продолжаться?» — спрашивал он себя. Матери действительно сегодня стало намного лучше, но он уже давно усвоил, что на следующий день ей может стать гораздо хуже. Он начал под-считывать, сколько дней за последние месяцы она чувствовала себя хорошо, а сколько — плохо. Врач сказал, что требуется время, но сколько нужно времени, чтобы она поправилась?

Заглядывая в будущее на несколько лет вперед, Скай не видел там ничего, кроме трудностей. Мать очень хотела, чтобы он поступил в университет и чтобы у него были возможности, которых она себя лишила. Он ничуть не меньше хотел этого. Но как он мог оставить мать, зная, что несколько дней она не будет есть, или не сможет принять душ, или даже покормить кота? Он завидовал своим ровесникам, которые могли, когда захочется, покинуть дом на год или два и поехать в Катманду, не беспокоясь о своих матерях. А ему, вероятно, придется по-ступить в лондонский колледж и жить дома.

Ремеди взобрался Скаю на грудь и довольно замурлыкал. Тот почесал кота за ушами. «Легко тебе живется, не так ли?»— обратился он к коту. Потом вспомнил о флакончике. Несмотря на сопротивление Ремеди, он снова встал и принес флакончик из гостиной. Скай лежал в темноте, вдыхая исходящий от него чудесный запах и ощущая странное спокойствие. Кот гордо отошел, всем своим видом заявляя протест. Этот запах был не из тех, которые ему нравились. В квартире и так было слишком много запахов не во вкусе Ремеди, который предпочел бы, что-бы здесь каждый день пахло копченой селедкой.

«Интересно, откуда это чувство?» — было последнее, о чем подумал Скай, прежде чем погрузиться в глубокий сон с флакончиком в руке.

Проснувшись, Скай увидел, что он не в своей спальне, а в каком--то помещении, больше похожем на монашескую келью. Здесь стоял деревянный аналой, на побеленной стене висел крест, а сам Скай лежал на чем-то вроде жесткой койки. Флакончик все еще был в руках у Ская - а комната была наполнена чудесным запахом цветов, но он знал, что этот запах исходит не от флакончика.