Уилбур Смит - Муссон

— Прекрати, Дориан Кортни! Слышишь?

Но Том радостно захохотал и прижал лицо Дориана к траве.

— Ах ты, грязная мартышка! Ставлю гинею, что ты в этом лучше Гая, есть у тебя там волосы или нет.

— Ты мне позволишь в следующий раз, Том? — спросил Дориан приглушенным голосом — его лицо все еще было прижато к траве.

— Позволю, когда у тебя подрастет то, чем это делают, — заявил Том и позволил брату сесть, и тут все услышали, что кто-то поднимается по холму.

— Тише! — произнес Том, и братья легли в траву за стеной, пытаясь сдерживать смех и дыхание. Они слышали, как всадник подскакал галопом и перешел на шаг перед главным входом в церковь, где все преклоняют колени.

— Не вставайте! — прошептал Том, но сам стащил с головы шапку с пером и осторожно выглянул из-за стены.

Уильям Кортни сидел верхом на Султане. Парень был превосходным наездником; это умение он унаследовал от африканских предков. Он был строен, высок и, как всегда, одет в черное.

Скорее именно поэтому, чем из-за смуглой кожи и темных волос, братья дали ему прозвище Черный Билли, которое сам Уильям яростно ненавидел.

Сегодня его голова была непокрыта, хотя обычно он носил черную широкополую шляпу, украшенную пучком страусовых перьев. Высокие сапоги у него черные, седло и вся упряжь — тоже.

Султан — черный жеребец, ухоженный так, что бока блестели на бледном солнце. И лошадь, и всадник великолепны.

Было очевидно, что Уильям приехал проследить за приготовлениями к своему венчанию. Оно состоится здесь, а не в домовой церкви невесты, потому что за венчанием последуют другие важные церемонии.

И их можно провести только в церкви рыцарей-навигаторов.

Черный Билли остановился у входа в церковь и низко склонился в седле, вглядываясь внутрь, потом выпрямился, медленно обогнул здание и приблизился к ризнице. И неожиданно посмотрел прямо на Тома. Тот замер. Он с братьями должен быть на реке, помогать Саймону и остальным вытаскивать сети с лососем. Сезонных рабочих, которых Уильям нанимал для уборки урожая, кормили почти исключительно лососем. Рыба вкусная, ее много, но люди жаловались на однообразный стол.

Ветви яблони, должно быть, скрыли Тома от острого взгляда брата, потому что Уильям спешился и привязал лошадь к железному кольцу у двери.

Свадьба будет великолепной, отец почти год торговался за приданое с Джоном Гренвиллом, графом Эксетерским. Первенец Кортни должен был жениться на средней дочери Гренвилла.

«Черный Билли весь в мыле от стараний получить ее», — насмешливо подумал Том, глядя, как брат тяжелым хлыстом со свинцовым грузиком на конце — он всегда носил его с собой — стряхивает пыль с блестящих черных сапог.

Прежде чем войти в церковь, Уильям снова посмотрел в сторону Тома. Кожа у него вовсе не черная, а цвета янтаря.

Он похож скорее на жителя Средиземноморья, а не на африканца. Пожалуй, на испанца или итальянца.

Однако волосы у него черные как смоль; густые и блестящие, они зачесаны назад и связаны черной лентой в конский хвост. Уильям красив, но красота его угрожающая, опасная, у него прямой эфиопский нос и горящие черные глаза хищника. Том сгорал от зависти, замечая, как молодые женщины краснели и волновались в присутствии старшего брата.

Уильям исчез в ризнице, и Том поднялся. Он сказал братьям:

— Он ушел! Пошли! Вернемся…

Но закончить не успел — из церкви донесся крик.

— Мэри! — воскликнул Том. — Я думал, она убежала, но эта дура еще там.

— Черный Билли поймал ее, — прошептал Гай.

— Ну, теперь нам не сдобровать, — радостно заявил Дориан и встал, чтобы лучше видеть. — Как по-вашему, что он сделает?

— Не знаю, — ответил Том, — и мы не станем ждать, чтобы узнать.

Но только он собрался увести братьев по крутому склону на дно оврага, как из двери ризницы выскочила Мэри. Даже издалека было заметно, что она в ужасе. Она неслась так, словно за ней гналась стая волков. Мгновение спустя вслед за беглянкой на солнце вышел Уильям.

— Вернись, маленькая неряха! — Его голос отчетливо доносился туда, где стояли братья. Мэри подхватила юбки и припустила еще пуще. Она направлялась к стене, прямо к тому месту, где прятались братья.

Уильям отвязал узду Султана и взлетел в седло. Он галопом послал жеребца за Мэри. Лошадь и всадник быстро догнали девушку.

— Стой на месте, грязная шлюшка. И добра не жди! — Поравнявшись с девушкой, Уильям наклонился в седле, держа в правой руке тяжелый хлыст. — А ну рассказывай, что ты там делала! — Он взмахнул хлыстом, но Мэри увернулась. Уильям развернул жеребца вслед за ней. — Тебе не убежать, шлюха. — Он холодно улыбнулся.