Евгений Токтаев - Дезертир

Азартные игры запрещены в Республике. Запрет снимается только, когда празднуются Сатурналии, а во все остальное время игроки, дабы скрыть свою страсть, для конспирации вместо расчерченного игрового поля рисуют или вырезают на столах таберн надписи из шести шестибуквенных слов, самого разнообразного содержания – стихи, афоризмы, эпиграммы, политические лозунги и даже меню. Например: "Имеем на обед цыпленка, рыбу, ветчину, павлина".

Власти прекрасно знали, что означали эти надписи, но редко вмешивались. Азартные игры – неистребимое зло.

Вот и сейчас, хотя Сатурналии давно прошли, никто не спешил доносить на Койона, который при активной поддержке половины команды "Меланиппы" раздевал какого-то простака, выигрывая у него уже третью партию. Гремели кости в стакане-туррикуле, зрители активно комментировали ситуацию в игре.

Квинт в развлечении не участвовал. По своему обыкновению он сидел в сторонке и тихонько напивался в одиночку. За последнюю пару лет он изрядно пристрастился к этому занятию, хотя сам себе в том не признавался (как и большинство пьяниц).

На душе скребли кошки, иногда ему хотелось выть. Он искал в вине забвения, но не находил.

Он долго разыскивал Асдулу, а когда настиг его в Фессалониках, был неприятно удивлен, увидев, что тот все время трется возле Остория. Север не подозревал об участии Остория в похищении Берзы и не очень-то желал встречаться с префектом, хотя Барбат оставался неотомщенным, но видно – судьба. Когда Квинт выследил охотников и шел, чтобы разделаться с дарданом, то прекрасно сознавал, что справиться с Осторием будет очень нелегко.

В тот момент Квинту было наплевать, выживет он сам или нет, но и в благородство бывший центурион играть не собирался, потому первым делом постарался исключить Остория из драки с минимальным уроном для себя. Это удалось проделать неожиданно просто, и Север вспомнил слова Барбата:

"Кто из богов так ловко играет за тебя, командир?"

Асдула оказался понятливым и памятливым. Он довольно быстро назвал имя работорговца, которому продал Берзу. Правда, ни жизнь себе купить, ни, хотя бы быструю смерть, у него не получилось. Квинт засунул в рот визжащему дардану его же собственный приап, после чего перерезал Асдуле горло.

Месть не принесла облегчения, даже наоборот. Квинт сидел над трупами, глядя в никуда. Одному из варваров удалось его зацепить. Рана была не слишком опасная, но Север после убийства Асдулы впал в какое-то оцепенение, из которого долго не мог выйти. Он потерял немало крови, прежде чем опомнился. Неуклюже перевязал сам себя, убрался с места побоища и несколько дней отлеживался в одном македонском селении, заплатив хозяину дома за крышу над головой и молчание. Заплатил деньгами, которые нашел у убитых.

Постыдная апатия длилась недолго. В жизни появилась новая цель. Поиски работорговца привели Квинта на Делос, главный рабский рынок в греческом мире, но результата не дали. Здесь он застрял надолго.

День за днем он слонялся вдоль рядов невольников. выставленных на продажу. Пытался высмотреть среди тысяч измученных, испуганных, безразличных ко всему лиц одно единственное. Все зря. Не удалось найти и работорговца. Квинт был близок к отчаянию.

Покинув остров с Эвдором, Север рассчитывал добраться до Иллирии, а оттуда переправиться в Италию, но потом планы изменились. В Диррахии Квинт совершенно неожиданно столкнулся нос к носу с Веслевом. Случилось это под вечер на безлюдной улице. Дардан схватился за нож, но Север обезоружил его и уложил лицом в землю. Все-таки он был моложе и оказался проворнее.

– Ну, чего ждешь, ублюдок? – процедил Злой Фракиец, – давай, кончай. Я бы тебя на ремни порезал, гнида...

– Я помню, – спокойно ответил Квинт, удерживая фракийца в захвате, – она жива, Веслев. Асдула ее продал какому-то Мегаклу с Делоса. Я искал его следы там.

– Дурак, – прошипел фракиец, – ближе надо было искать. Пленных перегоняли сюда, в Диррахий. Может этот Мегакл и с Делоса, но в такую даль он точно не поперся. Я узнал, в те дни рабов оптом скупал какой-то сиракузянин. Это все. Больше ничего не выяснил. Даже имени не знаю. И не факт, что Берза попала именно к нему.

– Она жива, – уверенно повторил Квинт, – я найду ее.

– Трижды дурак. Нет ее уже... Столько времени прошло...

– Ты отчаялся, Веслев. Я понимаю тебя. Еще совсем недавно я сам был на грани отчаяния.

– Что ты понимаешь?! – вскинулся дардан, едва не стряхнув с себя Квинта, – она мне, как дочь! А ты? Трахнул девку и сбежал, гаденыш... Отродье волчицы...