Владимир Головин - Бронзовый топор

Вагу стрела пробила шею. Он умер к утру от удушья. Схоронить его не успели: на рассвете неожиданно нагрянули темнокожие. Так повторялось несколько раз — днем охотники отрывались от людоедов, а к рассвету темнокожие преследователи настигали их. Кри изменил направление, чтобы увести врагов от поселения лесного племени, а если удастся, и уничтожить их. Вождь завел темнокожих в топкое болото с густыми зарослями тростника, которое пересекала узкая тропа твердой земли. По обе стороны тропы были трясина и зыбуны, подернутые ряской. У входа на тропу Кри оставил быстроногого Юма. Когда враги пробежали мимо него, он подал условный сигнал криком ночной птицы, добыл огонь и подпалил тростники. Кри поджег тростники на выходе тропы. Два языка жадного пламени взвились одновременно и с воем помчались навстречу друг другу. Так было покончено с людоедами.

Только теперь появилась возможность позаботиться о Руме. Вождь привел отряд к Студеному ключу, вода которого очищает и заживляет раны, но было уже поздно. От раны шел мертвый дух, и краснота заняла весь бок от пояса до плеча. Семь дней и ночей провел отряд у Студеного ключа. Ни целебная вода, ни соки трав не спасли Рума.

— Видно, наш след нашли злые духи, — закончил Кри. Он хотел сказать: «Злые духи, посланные Султом», но не сказал.

С приходом Гирра из южного племени авторитет Кри как вождя, и без того невысокий при неограниченной власти Агу, сильно упал. Напротив, авторитет Гирра в глазах соплеменников возрастал с каждым днем. Пришелец с юга не только победил мужчин рода в состязании охотников, но и продемонстрировал поразительное искусство в метании копья, ножа и в стрельбе из лука. Сын Агу научил людей своего племени добывать огонь, делать ловушки для рыб, посуду из глины и еще многое из того, чего они не знали и не умели раньше. Теперь зима страшила их меньше, чем в прошлые годы. А вождь за это время потерял на охоте за тарпанами половину отряда, в том числе одного из лучших охотников — Манга.

Мать матерей решила назначить вождем племени Гирра. Но с тех пор, как Гирр высказал ей сыновью благодарность за то, что она выбрала ему достойного отца, в сердце Агу поселилось новое непонятное чувство к Кри. Он стал для нее дороже других мужчин рода, она щадила его и выжидала случай объявить о своем решении сначала ему одному, как бы советуясь.

Кри, не скрывая удовлетворения, осмотрел все сделанное в его отсутствие, и сын Агу повел вождя на поляну, выбранную под загон для туров.

— Я думаю, отец, лесной завал все же можно сделать за одно лето и две зимы, — сказал он.

Кри недоверчиво взглянул на сына и промолчал, решив сначала посмотреть, что он придумал.

Стояла пора, которую позднее люди назовут золотой осенью. Деревья, кустарники и травы полыхали буйством красок, по синему безоблачному небу неторопливо совершало извечный путь теплое, нежаркое солнце, пахло настоем сохнущих трав и грибной прелью, по краю поляны с тихим говором катился прозрачный ручей, беззвучно осыпались с деревьев и покорно ложились на землю листья.

Огромные поваленные деревья, которые, падая, исковеркали и подмяли подлесок, Кри увидел издали и прибавил шаг. Срубить таких гигантов каменным топором казалось почти невозможным.

Для этого потребовались бы месяцы упорного каждодневного труда многих людей.

— Их свалили огонь и ветер, — сказал Гирр. — Я вырыл вокруг них ямы, обнажив корни, и развел костры. Не давал огню гаснуть и сильно разгораться несколько дней и ночей. Корни перегорели, и однажды налетевший ветер уронил деревья. Костры можно жечь и зимой, только ямы нужно вырыть, пока не затвердела от холода земля. Однако огонь и землю размягчает.

Кри долго стоял около начатого завала, о чем-то думая. Несколько раз его взгляд скользнул по большой корзине, наполненной черными камнями с блестящей поверхностью на изломах [5] Каменный уголь. . Наконец вождь спросил:

— Для чего эти камни?

— В южном племени такие камни кладут в огонь, они горят, как хворост, но медленно и дают много жара, — пояснил Гирр.

— Огонь можно родить из камней и камнями кормить? — удивился Кри.

— Да, отец.

Вождь захотел сам убедиться в этом. Он развел костер и положил в него несколько черных камней. Они сначала не горели. Гирр насыпал между ними мелких обломков, и камни постепенно разгорелись жарким тлеющим огнем.