Говоря таким образом, изменник бросил огромный нож в обнаженную грудь могиканина. Уа-та-Уа, стоявшая подле него, очень ловко толкнула его под руку, и грозное оружие вонзилось в сосну. Спустя мгновение такое же оружие засверкало в руке Великого Змея, засвистело в воздухе и ударило в сердце изменника. Все это происходило с необыкновенной быстротой, и гуроны еще не успели прийти в себя после внезапного появления Чингачгука. Наконец после гибели Йокоммона они, по-видимому, опомнились, испустили страшный воинственный крик и мгновенно пришли в движение. В эту минуту послышался в лесу необыкновенный шум. Гуроны приостановились и насторожились. То были глухие, ровные и правильные звуки, как будто по земле ударяли молотом. Через несколько мгновений что-то мелькнуло за деревьями и они ясно могли различить ряды английских солдат, выступавших мерным шагом.
Трудно описать последовавшую затем сцену. С одной стороны – стройный порядок, с другой – толкотня, суетня, исступленные крики и отчаяние. Яростные вопли ирокезского лагеря сопровождались радостными восклицаниями английских солдат. Не было еще сделано ни одного выстрела, весь отряд быстро продолжал свой марш, выставив вперед штыки. Гуроны очутились в самом невыгодном положении. С трех сторон они были окружены озером, а с четвертой путь их был прегражден ротою солдат, приученных к правильной военной дисциплине. Индейские воины бросились отыскивать ружья, и весь лагерь думал только о своем спасении. Среди этой общей суматохи Зверобой сумел сохранить все свое хладнокровие и присутствие духа. Поставив Джудит и Уа-та-Уа за двумя большими деревьями, он принялся искать Хетти, но безо всякого успеха, потому что ее увлекли за собою гуронские женщины. Потом, став на дороге, по которой гуроны бежали к озеру, он увидел между ними двух ожесточенных своих врагов, поднял карабин, взвел курок – и свалил их обоих. Это был первый выстрел, направленный против гуронов, и они, в свою очередь, поспешили ответить бесчисленными залпами. Но солдаты, по-видимому, не обратили никакого внимания на этот безвредный огонь и продолжали молча идти в штыки. Один только выстрел раздался из их рядов: стрелял нетерпеливый Генри Марч, их проводник и волонтер в английской роте. Вскоре, однако, послышались отчаянные вопли и стоны, которые обыкновенно сопровождают употребление штыков. Последовала ожесточенная резня, в которой не было пощады ни женщинам, ни детям.
Утром цветы живут, Но умирают в ночь. Все, что творится тут, Завтра уходит прочь. Молния блещет так: Вспышка – и снова мрак!
Перси Биши Шелли
Восход солнца позолотил прозрачные воды Глиммергласа. Птицы, как и всегда, бороздили своими крыльями и клювами поверхность озера или взлетали на вершины огромных сосен. Ничто не изменилось. Только в осиротевшем «замке» Канадского Бобра наблюдалось необычайное движение. На платформе мерным шагом разгуливал взад и вперед часовой в мундире легкой кавалерии, и дюжины две солдат отдыхали в разных местах или сидели на палубе ковчега. Их ружья стройными рядами красовались около стены. Два офицера смотрели в подзорную трубу на противоположный берег. Их взоры были прикованы к роковому мысу, где среди деревьев виднелись солдаты с заступами в руках: они копали землю и зарывали мертвецов. На некоторых виднелись явные следы сопротивления побежденных индейцев, и один молодой офицер ходил с рукою, перевязанною шарфом. Его товарищ, командир этого отряда, был счастливее: в его руках, невредимых и здоровых, красовалась подзорная труба, и он весело продолжал наблюдения за противоположным берегом.
Сержант подошел с рапортом. Он назвал старшего офицера капитаном Уэрли, а младшего – прапорщиком Торнтоном. Вскоре читателю станет ясно, что капитан и был тот самый офицер, чье имя упоминалось с таким раздражением в последнем разговоре между Джудит и Непоседой. Это был мужчина лет тридцати пяти, краснощекий, с резкими чертами лица. Его военная выправка и элегантный вид легко могли пленить воображение такой неопытной девушки, как Джудит.
– Должно быть, Крэг осыпает нас благословениями, – равнодушно заметил капитан, обращаясь к прапорщику и складывая трубу, которую затем передал своему денщику. – И, говоря по правде, не без оснований: конечно, гораздо приятнее быть здесь и ухаживать за мисс Джудит Хаттер, чем хоронить индейцев на берегу, как бы ни был романтичен окружающий пейзаж и блистательна одержанная победа… Кстати, Райт, ты не знаешь, Дэвис еще жив?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу