Стив Берри - Миф Линкольна

– Неплохо, – прокомментировал президент. – Я бы сказал, что очень даже хорошо. – Он поднял руку с куском стекла. – А теперь скажите мне, что это такое.

– О символах на кирпичах в леднике известно давно. Правда, до сих пор непонятно, что они значат. Мы решили, что это просто какая-то причуда Мэдисона. Что-то вроде декоративных элементов.

– И по этой причине в Интернете нет никаких изображений ледника? – поинтересовалась Стефани.

Кэти кивнула.

– Кураторы не желали никаких сенсаций в духе «Кода да Винчи» и потому запечатали его.

– И правильно сделали, – произнес Дэниелс. – Но вы не ответили на мой вопрос. Что у меня в руке?

– Я думала над этим, пока мы ехали из Вирджинии. И мне кажется, у меня есть ответ на ваш вопрос.

Стефани пристально наблюдала за Дэнни и Люком. Она прибыла в Белый дом за час до его приезда, после того как закончила свои дела с Роуэном в библиотеке Конгресса. Сенатор провел наедине с Книгой Мормона около получаса. Она наблюдала за каждым его движением на экране камеры видеонаблюдения, установленной в этой части здания.

Так Нелл и Джон Коул стали свидетелями того, что Роуэн вырвал из издания 1840 года страницу. Увидев это, Коул поморщился, однако они были бессильны что-либо сделать. Слава богу, что он уже успел до этого изучить книгу и снял ксерокопию вырванной Роуэном страницы. Коул сказал Стефани, что про чертеж известно давно, просто никто не знал, что он значит. Именно по этой причине книга хранилась в специальном запаснике с ограниченным доступом. И вот теперь, похоже, тайна разгадана.

– Почему бы вам не присесть? – предложил президент, обращаясь к гостям. – Я хочу выслушать, что еще скажет мне мисс Бишоп.

Стефани была слегка недовольна тем, что Люк втянул в это дело постороннего человека. Впрочем, она уже давно научилась воспринимать решения своих агентов философски. В конце концов, собственной задницей рискуют они. Все они как один умны и прошли курс соответствующей подготовки. Люк наверняка взвесил все «за» и «против», прежде чем привезти сюда эту девушку.

Президент осторожно положил стекло на стол.

– В начале девятнадцатого века, – продолжила Кэти, – вакуумной упаковки не существовало, консервирование же находилось в зачаточной, так сказать, стадии. Так что сохранить такой материал, как бумага, было нелегко. Первые консервные банки были стеклянными, но со временем их вытеснили жестяные. Чтобы сохранить хрупкие предметы, их иногда запечатывали в стекло.

Внутри лежащего на столе стекла можно было различить нечто вроде небольшой книжицы.

– Мэдисон был дружен с Томасом Джефферсоном. До Монтичелло всего тридцать миль, что по тем временам уже считалось небольшим расстоянием. Джефферсон разбирался в стеклянном консервировании. И, возможно, поделился своими знаниями со своим хорошим другом Джеймсом Мэдисоном.

Президент хранил молчание. Люк тоже. Это было нетипично для обоих. Никто из них не произнес ни одного теплого слова. Как говорится, два сапога пара.

Люк решил взять дядюшку измором. Дэнни всегда был настоящим сухарем. Просто удивительно, что братья оказались полной противоположностью друг другу. Впрочем, Люк был в курсе его печального прошлого и даже по-своему ему сочувствовал. Но не более того. В его собственной семье все были дружны. Между ним и его братьями никогда не бывало ссор; наоборот, если можно так выразиться, царило полное братство. Все трое давно были женаты и имели детей; лишь он один по-прежнему ходил в холостяках.

– Молодец, что добыл эту штуковину, – похвалил его дядя.

Люк решил, что ослышался. Неужели это и впрямь похвала? И от кого? От самого Дэнни Дэниелса? Они впервые встретились глазами.

– Что, не ожидали?

– Люк… – укоризненно произнесла Стефани.

Но президент поднял руку.

– Всё в порядке. Мы свои люди. И, возможно, я это заслужил.

Это признание потрясло Люка.

– Так вы родственники? – удивилась Кэти.

Президент посмотрел в ее сторону.

– Он – мой племянник. Возможно, он в этом никогда не признался бы, но это так.

– Да у вас тут сплошные сюрпризы, – заметила Кэти.

Впрочем, в планы Люка не входило восстанавливать семейные связи. По большому счету, дядюшка ему до лампочки, будь он хоть трижды президент. Другое дело, что не следует лишний раз расстраивать мать, которая всегда хорошо относилась к своему деверю.

Дэнни Дэниелс указал на стеклянный контейнер.

– Люк, поручаю тебе почетное задание разбить эту штуку.