Джеймс Роллинс - Последний оракул

Юрий снова перевел взгляд на девочку. Его сердце учащенно билось, в глазах все плыло. Именно рисунок Саши спас жизнь этому человеку, а вот теперь здесь находилась его жена. Ни при каких обстоятельствах это не могло быть простым совпадением. Что же стояло за всем этим?

– Ответьте же, доктор Раев, – не отступала женщина.

От необходимости отвечать его спасло трепетание маленьких ресниц. Глаза Саши – голубые, влажные, бездонные – открылись. Юрий подался ближе. Женщина встала.

Саша все так же находилась в сумеречном состоянии, ее взгляд смотрел в никуда. Но ее лицо в форме сердечка повернулось к Юрию.

– Дядя Пепе?..

Вновь это имя.

Вся кровь в теле Юрия словно заледенела, и он мысленно вновь перенесся в темный проход промерзшей церкви, к ребенку перед каменным алтарем, сжимающему тряпичную куклу и глядящему на него такими же голубыми глазами.

Теперь он снова услышал те же слова, то же обвинение.

«Дядя Пепе…»

Ласковое имя доктора Менгеле, Мясника из Освенцима.

Он взял руку Саши и легонько постучал по датчику кровяного давления.

«Нет, – пообещал он. – Никогда больше».

Его глаза затуманили слезы.

Ее маленькие пальчики ответили ему слабым пожатием, а веки дрогнули.

– Папа… Папа Юрий?..

– Да, – прошептал он. – Я здесь, малышка. Я не оставлю тебя.

Когда девочка снова засыпала, ее губы шевелились, рука расслабилась и выскользнула из его ладони.

– Марта… Марте страшно…

22 часа 50 минут

Южноуральские горы

Тело было все еще теплым, но кровь уже остыла.

Убийство свершилось около часа назад.

Лейтенант Борсаков поднял руку с бока мертвого тигра, протянул ее к голове животного и ощупал его уши – сначала одно, затем второе. Оба целые, а значит, это был Аркадий.

Он встал.

В другой руке Борсаков сжимал пистолет Ярыгина. Он держал его на изготовку и мечтал о том, чтобы оружие было заряжено чем-нибудь помощнее девятимиллиметровых патронов. Он искал Захара, но никаких признаков большой кошки не было.

Позади него, догорая, дымилась изба.

Впечатленный ловкостью, с которой был осуществлен побег, Борсаков вернулся к аэролодке. Водитель и двое других солдат, вооруженные автоматами, оставались на борту и страховали его. Луч света от носового прожектора суденышка, предназначенного плавать по болотам, простирался далеко вперед. Водитель завел двигатель, и огромный вентилятор на корме лодки стал медленно набирать обороты.

Борсаков забрался в лодку и махнул рукой в сторону темного болота. Двигатель взвыл, вентилятор закрутился как безумный, и лодка понесла их прочь от тлеющего пепелища охотничьей избы. Охота была бы проще, если бы в их распоряжении имелись инфракрасные бинокли или очки ночного видения. Однако Борсаков обнаружил, что накануне кто-то пробрался в хранилище и испортил все эти устройства, которых у них было и без того немного.

Этим злоумышленником мог быть либо американец, либо дети.

Они знали, что за ними будут охотиться.

– Не должны ли мы доложить об этом генерал-майору Мартовой? – спросил его заместитель и потянулся к рации.

Борсаков отрицательно качнул головой.

Генерал-майор не любила неудач.

Аэролодка летела по болоту.

Он доложит ей, когда американец умрет.

Они удалялись от берега, а Борсаков все смотрел на островок, тлеющие руины и мертвого тигра. Он думал об американце и о том, что тот натворил.

Кем был этот человек? И где он обзавелся такими навыками?

18 часов 02 минуты

Вашингтон, округ Колумбия

Трент Макбрайд поднес к уху трубку. Хозяева этого бункера разрешили ему воспользоваться настенным телефоном и наверняка проследили его звонок в офис Мэпплторпа. Трент не питал иллюзий относительно того, что разговор может быть приватным. Кто-то наверняка будет его прослушивать. Однако это не могло воспрепятствовать ему позвонить и отчитаться хотя бы в самых расплывчатых чертах.

Обменявшись с Мэпплторпом несколькими малозначащими фразами, Трент сказал:

– Похоже, девочка может выжить.

Если бы она умерла, они зашли бы в тупик.

– Очень хорошо, – ответил Мэпплторп. Последовала короткая, но многозначительная пауза, после которой он продолжал: – Как скоро это станет известно точно?

Трент взглянул на часы, подсчитал, сколько времени ему понадобится, и ответил:

– Наверняка мы будем знать через шесть часов.

Это будет полночь.

Потребуется скоординировать усилия, но в итоге у них будет все.