Душица Миланович - Пир князя Владимира

Тайна лучше всего будет спрятана, если ее на распутье, на перекрестке ветров и неведомых сил доверить на хранение земле; лишь кости грешника она быстро из себя извергает, все другое сокровенное хранит.

И в таких местах обитает истина, тройное распутье неистину не держит, вихрем ее в клубок завивает и по одному из путей дальше посылает. Неистина – это один из тех грехов, что могут перевесить при взвешивании добра и зла, если в одном месте ее много накопилось; распутья развеивают ее вес.

Тем, кто без дела, распутий лучше избегать. Если кто, шагая своей дорогой, тут пройдет не задерживаясь, ничего с ним не случится. Но если остановится подольше, тем более если заночует, в нем могут угнездиться грехи, из тех, что ветрами разогнаны. Тот же, кто знает, как вести себя с трехструйным, может потребовать ответа на мучающие его вопросы и узнать истину, сквозь три ветра просеянную.

Когда Бог еще ходил по земле, встретились с ним на одном распутье разбойники.

Подняв на него руку с намерением вырвать суму, которая у того на плече висела, один из них обратился в ветер и улетел. Второй, сжалившись над старцем перехожим, замахнулся, чтобы его защитить, да тут же сам стал ветром, а на распутье живучка выросла, которая тайны хранит, чтобы своим шепотом и шелестом пересказывать их избранным. Третий, увидев, что с ними произошло, пустился бежать, и превратился в блуждающий ветер, который чаще всего на утренней заре поднимается и развеивает все, что его злобный товарищ сотворил ночью.

Поэтому там, где ветра сталкиваются на распутье, в безопасности может переночевать только тот, кто понимает их язык.

– Я родилась и выросла на асфальте, а от бабкиных рассказов страх берет! И хуже всего то, что они лезут в голову в самый неподходящий момент. Ну, застала нас ночь на распутье, так и что? Я не проводник, да и он, что он мог сделать, если на дорогу неожиданно обрушился камнепад и дальше было не пробраться. Завтра целый день потеряем, пока вернемся назад и пойдем в лагерь обходным путем. Ха, кто его знает, может, этой ночью ветра мне и шепнут какую-то тайну.

Бабка, которая о чем только не рассказывает, о моем происхождении молчит как воды в рот набрала. Говорит, что в свое время сама все узнаю. Это ее распутье могло бы открыться мне, пока сплю, шепнуть тайну.

Ох, скорее бы добраться до кровати, уж когда нас расселят по комнатам, я лягу и…

Внучка Марики, Никитина дочка, провела ночь в гостинице на перекрестке трех горных дорог. Перед тем как лечь, взбила подушку, чтоб было удобнее спать, а когда утром, еще толком не проснувшись, сунула под подушку руку, то извлекла прядь рыжих волос. Она твердо знала, что накануне ее там не было. И спрятала среди своих вещей.

Вернувшись из поездки, долго стояла перед картиной, той, что принес ей мужчина, вокруг которого с тех пор вились все ее мысли. Потом открыла шкатулку и разложила на комоде все находившиеся в ней предметы.

Крепко взявшись руками за край комода, нахмурив брови и немного вытянув вперед шею, напрягая память и подыскивая слова, принялась повторять что-то непонятное. Белая шелковая блузка натянулась на спине, на ней проступили пятна пота. Странный чужой, но музыкальный язык разборчивым женским шепотом открывал ей тайну, которую она с жадностью вбирала в себя. Язык был хазарским, как пояснил ей голос. К своему удивлению, она все поняла. И запомнила.

Все вещицы положила обратно в шкатулку.

А что касается пряди волос, то теперь она знала, куда ее следует отнести.

Когда что-то, что ищешь, ищет тебя, ты его найдешь, даже если точно не знаешь, что именно ищешь…

В следующее воскресенье она окрестилась, надела на шею деревянный крестик, пахнущий ладаном и сосной, и больше его не снимала. Еще один, точно такой же, повесила на раму полученной в подарок картины. Его она нашла в то утро рядом с гостиницей. Он висел на ветке ели, словно его здесь кто-то беспечно повесил, а потом забыл. Маленький сосновый крестик, на нем капля смолы, словно слеза. Она осторожно сняла его с дерева и не стала надевать, даже после крещения. Поняла, что предназначен он художнику.

Но заранее знала, что тот откажется.

С той ночи она поняла, что безверно не только село, которое покинула в свое время Марика.

Времена настали тяжелые, а безверие пустило глубокие корни. Упав на колени от ударов судьбы, люди стали молиться лжебогам, делать себе идолов, поклоняться духам тьмы.

Художник, который пометил картину трезубцем, отвернется, если предложить ему крест.