Лев Парфёнов - Неделя приключений

— Куда ж ты теперь?

— Это уж мое дело. Даю тебе час. Чтобы ровно через час триста монет были у меня в кармане.

— В карман, Проша, этакую прорву не уложишь. Как ни говори, без малого два кила золота. И что ты с ним делать будешь?

— Найду. Может, за рубеж подамся, тут мне всё равно несдобровать. У тебя лодка есть?

— Имеется. В надёжном месте спрятана.

— Перекинь меня на ту сторону Сужи.

— Тогда давай так: я сейчас пойду, а ты через часок приходи к Марфину острову. Я тебя там ждать буду с лодкой и с деньгами…

— Ну, будь по-твоему, — согласился Прохор.

«Час, — соображал Федька. — Если всё время бегом, то до деревни можно поспеть за полчаса. Надо выбираться отсюда…»

Он приподнялся, чтобы отползти на четвереньках к слуховому окну. Но раздумал. Услышит Прохор, вон он какой настороженный, как зверь лесной. Надо подождать удобного момента.

— Так я пойду, — сказал старик. — А ты больно-то не мешкай. Меня тоже могут хватиться. Тут в чулане я тебе харчишек кое-каких припас, так не забудь захватить.

— Ладно.

Прохор вышел проводить старика.

Федька начал осторожно отползать от отверстия, как вдруг из чуланчика до него донеслись тихие голоса:

— Бежим.

— Он сейчас вернётся.

— Через окно.

— Не пролезем. Уметь надо…

— Тогда напрямик, мимо него…

Голоса показались очень знакомыми. Он слышал их не далее как вчера. И это назидательное «уметь надо»… Вспомнил отпечатки детских ног на берегу пруда… «Ясно, Витька и Спартак. Как они сюда попали?» Но раздумывать было некогда. Сейчас вернётся Прохор. Сунется в чуланчик за продуктами и… произойдет страшное дело. Федьку опять бросило в жар. Сердце заколотилось где-то под самым горлом. Что делать? Что делать?

Прошло довольно много времени, а Прохор всё не возвращался. Может быть, крикнуть этим соплякам, чтобы смывались. А если Прохор около дома? Так оно, наверное, и есть: ходит, осматривается.

Запела на все лады дверь. В сенях загромыхали шаги. Прохор вошёл в комнату. Остановился посередине, постоял.

Зашуршал мешком, звякнул металл о металл, потом послышалось бульканье наливаемой жидкости. Прохор причмокнул, крякнул — видно, выпил. Заскрипели половицы — Прохор направился и чулан.

Впоследствии Федька не мог объяснить, как это случилось и что он подумал в те неуловимые мгновения. Он ничего не успел подумать. Словно кто-то посторонний толкнул его и крикнул душераздирающим голосом: «Ну что же ты!!!» Он вскочил. От резкого движения вниз свалился кирпич. Четыре пальца в рот — от пронзительного свиста загудело в затылке. В ту же секунду вымахнул из чердачного окна. Упал в крапиву, но совсем не почувствовал ожогов. Пригнувшись, метнулся в сторону, головой пробуравил чащу орешника. Ветви хлестали его по лицу, по глазам, выжимая слёзы, ноги в кровь обились о корни, а он бежал и бежал, не разбирая дороги. Только выскочив на пыльный просёлок, остановился. Погони не было слышно. Саднило грудь, болели ноги. Рубашка разорвана в нескольких местах, через прорехи видны кровоточащие царапины. Постоял, отдышался и быстро зашагал в сторону Ликина, стараясь ступать по мягкой тёплой пыли, часто оглядываясь.

— Федя!

Вскинул глаза.

Перед ним стоял лейтенант Гуров.

— Никаких следов кораблекрушения, — облегчённо сказал Михаил Ильич, осматривая судно. — Они потеряли лодку. Я говорил — обозники.

Он поднял валявшийся на дне лодки котелок. Он узнал его, несмотря на чрезвычайно закоптевшие бока. Изнутри стенки котелка были облеплены черной массой, природу которой геолог затруднился определить, несмотря на свой немалый опыт.

— Сдаётся мне, они бегают где-нибудь по берегу в поисках своего корабля, — предположил Михаил Ильич. — Слушайте, Василий Алексеевич, а не проехать ли нам на этой лодке вверх — как раз на них и наткнёмся.

Лейтенант покачал головой.

— Лучше давайте так: вы поезжайте на лодке, а я пройду на Старую мельницу. Так у нас будет больше возможностей повстречать их.

Михаил Ильич согласился. Лену усадил на корму, и лодка, подгоняемая энергичными гребками, быстро пошла вверх по реке. Под форштевнем зашумела вода. Геолог и его дочь внимательно вглядывались в проплывавшие мимо берега. Справа глинистый обрыв, усеянный многоточиями ласточкиных гнёзд. Слева — узкая жёлтая полоска пляжа. Оба берега пустынны.

Река круто уходила влево. Берег медленно отступал, открывая кудрявый горб острова.