Владислав Гравишкис - Машина «ПТ-10»

— А я, папа, машину буду строить! — с воодушевлением объявил Толя, надеясь удивить отца.

Но тот спокойно сказал:

— Не говори глупостей! Вылезай, сынок! Сейчас поеду.

— Папа, я с тобой…

— Некогда мне. Вылезай, сынок!

— Папа, мне посмотреть завод надо! Обязательно! Я ж тебе сказал — машину буду делать…

— В другой раз когда-нибудь, теперь мне некогда. Вылезай, Анатолий! Кому говорят! — и Мирон Васильевич строго нахмурил брови.

Толя знал, когда отец хмурит брови и нетерпеливо произносит: «Кому говорят?», сопротивляться бесполезно, всё равно отец настоит на своём.

Толя вылез. Так вот всегда: «Вылезай да вылезай!» Раньше, по крайней мере, не так обидно было: хотелось только покататься. А теперь задумано серьёзное дело — посмотреть, как делаются грузовики, — а слышит он только прежнее: «Вылезай!» Эх, папка!

Толя с обидой смотрел на Мирона Васильевича. Тот пригнулся вперёд, прислушиваясь к работе мотора, а Толя думал: неужели ему так и не удастся побывать сегодня на заводе? И он ничего не увидит? И день пропадёт зря!

Когда отец выпрямился и протянул руку к рычагу переключения скоростей, Толя молниеносно принял решение и, вспрыгнув на колеса, ухватился за борт, перевалился через него и лёг животом на груду коричневых поковок.

В то же мгновение машина дрогнула и покатилась, набирая скорость…

Кто ж знал, что всё так получится!

Пока грузовик скользил по асфальту улицы Мира, поковки под Толей слегка пошевеливались. Иногда, сомкнувшись краями, они прищипывали мальчику кожу, и тогда Толе было больно.

Толя начал с любопытством рассматривать лежавшие под ним тёмнокоричневые куски откованной на кузнечном заводе стали, которые его отец возил и возил на автозавод и никак навозить не мог — так много их там надо… Мальчик попытался догадаться, какую часть автомобили будут делать из этих поковок. Но догадаться было невозможно, да и некогда было. Грузовик выкатился на старую булыжную мостовую, и все эти диски, кольца, бутылки, столбики и кулаки начали подпрыгивать, подниматься в воздух и с грохотом падать обратно на дно кузова. Шум поднялся такой, что, казалось, машина вот-вот должна рассыпаться на части.

Вместе с поковками поднимался в воздух и падал обратно сам Толя, Скоро бока мальчика заболели от всех этих беспрестанных ударов и толчков. Его вертело и так и эдак, бросало то в одну сторону, то в другую, несло то вперёд, то откатывало назад, и всё это приходилось проделывать на бугристой поверхности поковок.

Конечно, можно было добраться до кабины и постучать отцу. Но тогда пришлось бы возвращаться домой, да ещё неизвестно, как отнёсся бы отец к самовольной посадке на машину. Уж лучше было и не залезать в машину совсем… Но кто ж знал, что так получится! Ну, а раз забрался в машину, надо терпеть — будь что будет! И Толя, стиснув зубы, молчал.

К толиному счастью, старая булыжная мостовая скоро кончилась, и грузовик покатился по гладкой, недавно отремонтированной главной магистрали внутри заводского двора. Толе стало легче. Он добрался до борта и, вцепившись в него, выглянул из машины.

Грузовик мчался куда-то в глубь завода. По обе стороны магистрали красными кирпичными утёсами высились цехи. Окна у них были такие большие, что свободно можно было заехать в них на грузовике.

Виднелись длинные ряды садов с хлопотавшими около них рабочими. В другом окне мелькнули огромные тёмные печи, изрыгавшие длинные и острые языки пламени. Рядом с печами стояли рабочие, и казалось, что пламя вот-вот охватит их и они загорятся… В следующем цехе Толя заметил длинный ряд точил. Точильные круги быстро вертелись, и из-под них выбивались пышные хвосты золотистых искр.

Вдоль магистрали в два ряда росли молодые тополя. В промежутках между цехами можно было видеть небольшие скверики с посыпанными песком дорожками, с клумбами цветов, с искрящимися фонтанами на площадях. Здесь было много пустых скамеечек: должно быть, все были на работе.

Между тополями виднелись красные полотнища лозунгов, то и дело мелькали большие портреты людей.

Машина свернула налево, въехала в длинное приземистое здание, похожее на сарай и осторожно стала пробираться по узкому проходу, чуть не задевая бортами штабели поковок, таких же, как и те, что лежали в кузове машины. «Склад!» — подумал Толя и почувствовал себя неспокойно: предстояло встретиться с отцом.

Он осмотрелся, собираясь незаметно исчезнуть из машины. Но исчезнуть было некуда: штабели поковок подступали вплотную и спрыгнуть на эти груды металла Толя не решился.