Александр Осипенко - Пятёрка отважных. Лань — река лесная

— Можно и возле моста. Разве рыбе прикажешь, где стоять!

— И то верно…

Подойдя к мосту, Скуратов разделся, укрепил за спиной баллон с кислородом, на ногах — ласты, надел маску и осторожно, чтобы не распугать рыбу, погрузился в воду.

Николай Николаевич видел рыболовов-подводников, но сам этим способом не ловил ни разу, и его разбирало любопытство: подстрелит что-нибудь Скуратов или нет?

Ждать пришлось долго. Прошло самое малое минут пятнадцать, пока наконец Скуратов вынырнул и выбрался на берег. Вынырнул он совсем не там, где его ожидал Николай Николаевич, а далеко за мостом. Он успел проплыть под водой, вдоль берега, метров триста, если не больше.

Трофеев не было.

— Видно, неудачное место выбрали, — сказал он. — Мелочи много, а хорошей рыбины ни одной не видел.

— Давайте сходим на Рыгорову яму, — предложил Николай Николаевич. — Это любимое место деда Рыгора, потому яму так и прозвали.

— А это далеко?

— Да нет! Вот за тем поворотом.

— Можно сходить, — подумав немного, согласился Скуратов.

И на этот раз он пробыл под водой довольно долго, но зато вернулся с добычей. Да ещё с какой! В руках у него был сом килограммов на шесть. Николай Николаевич даже рот разинул от удивления. Он уже потерял надежду, что Скуратов добудет что-нибудь под водой.

— И часто бывают такие удачи? — спросил Казанович, разглядывая сома.

— Как когда, — безразлично ответил Скуратов.

— Полезете ещё?

— Нет, кончился кислород.

— А у вас есть в запасе?

— Немного есть. Да, я думаю, его нетрудно будет достать. Больница здесь, кажется, где-то недалеко?

— На строительстве. Это километров восемь отсюда, не больше.

— Вот там и можно будет достать… А теперь пошли жарить нашего сома. Поймает что-нибудь старик или нет, а мы уже с добычей, и ужин будет что надо!

Жарить сома Скуратов взялся сам. Спустя какой-нибудь час над поляной разнёсся такой аппетитный запах, что все невольно потянулись поближе к огню.

Наконец «шеф-повар» объявил, что рыба готова, можно приступать к ужину. И тут обнаружилось, что нет ещё самого старого участника экспедиции.

— Семеро одного не ждут! — весело сказал Скуратов. — Кто его знает, когда он…

— Чур, без нас не начинать! — прозвучал вдруг в вечерних сумерках чей-то сильный голос. — Дед Рыгор! Поторопись, если не хочешь всю ночь цыган во сне видеть!

— Что ты, Леон Иванович! — послышался в ответ голос старого Войтёнка. — В этой хате голодным никого не оставят.

«Леон Иванович?!» — беззвучно прошептал Скуратов, и лицо его стало землисто-серым, словно покрылось слоем золы. Несколько секунд он сидел скособочившись, потом закрыл лицо руками, приглушённо застонал и, резко вскочив, зашагал прочь от костра.

— Архип Павлович! Куда вы? — растерялся дед Рыгор. — Я к вам человека привёл, а вы…

Скуратов что-то пробормотал в ответ, махнул рукой и скрылся в своём шалаше.

— Что это с ним? — встревожился Казанович. — Был такой весёлый, вместе на рыбалку ходили, и вот… Вы садитесь, пожалуйста, а я пойду узнаю, в чём дело.

Вскоре Николай Николаевич вернулся и шутливо доложил:

— Будет жив! Зуб разболелся, только и делов. Лежит, бедняга, под одеялом, стонет.

— Жаль! — вздохнул Леон Иванович, присаживаясь к столу. — Мне так хотелось поговорить с ним. Ведь его брат, Василь Кремнев, жизнь мне спас, можно сказать, из петли вынул…

— А ты переночуй у нас, — предложил дед Рыгор. — Завтра и потолкуете.

— В том-то и беда, что некогда мне. Завтра утром на работу. Может, уж как-нибудь в другой раз.

Леон Иванович поужинал вместе со всеми, поговорил немного с дедом Рыгором и, поблагодарив хозяев за хлеб-соль, стал прощаться.

— А ты всё же осторожнее лети на своём «стратостате»! — напутствовал его дед Рыгор. — Не дай бог, напорешься в темноте на корягу…

— Ничего, Григорий Петрович, не волнуйся! — уже издали подал голос знаменитый рыбак. — Этот «стратостат» ещё детям моим послужит!..

Постояв немного на берегу, дед Рыгор поплёлся в палатку и не раздеваясь лёг на нары.

— Что это ты хмурый такой? — спросил Николай Николаевич. — Может, нездоровится?

— Да нет… — буркнул дед Рыгор. Он долго лежал молча, потом зло, с обидой в голосе заговорил: — Ну, скажу тебе, не ожидал я такого от культурного человека!..

— Ты о ком это? — насторожился Николай Николаевич.

— Да всё о нём, о Скуратове нашем.

— Погоди, а что он такое сделал? — не понял учёный.

— Как это что? — Дед от возмущения даже сел на нарах. — Это, по-твоему, хорошо? Человек специально к нему приехал. Да какой человек! Герой! Первый помощник Кремнева!..