Александр Мирер - Субмарина «Голубой Кит»

— Вы член-корреспондент, ученый, а я администратор. Это мое дело по телефону разговаривать…

Игорю тем не менее казалось, что про Катю забыли — такое творилось в зале. Сквозь окно влезал хобот подъемного крана. Лаборанты зачаливали канаты за углы ковра. Хобот качнулся и перенес Мака вместе с ковром в плавательный бассейн во двор. Вездесущий начальник Проблемного отдела успел засыпать в бассейн два килограмма поваренной соли, хлористого магния и чего-то еще. Катушки магнитофона всё крутились, и мигал зеленый «магический глаз» — Мак продолжал свои несвязные речи, жаловался, что вода холодная, и требовал похвал от командира. Бассейн огораживали досками: грохотали молотки за окном, перекликались рабочие. Всему персоналу лаборатории принесли ужин из столовой. Словом, все были при деле, кроме Якова Ивановича и Игоря. Они сидели на одном стуле и ждали, когда наконец московский начальник распутает телефонную паутину и доберется до нужных людей.

Больше ничего нельзя было поделать. Ничего!

Они сидели рядом и думали об одном и том же. Есть ли надежда, что Катя на подводной лодке. Они ведь ничего не знали, совершенно ничего, кроме Катиного рассказа. Оба они пытались не думать о самом плохом — что она попала в воду. Посреди океана. Но что делать, что делать? Они сидели и ждали.

Чтобы не мешать москвичу своим отчаянным взглядом, Яков Иванович устроился с Игорем поодаль от телефона. Изредка подбегал академик и спрашивал:

— Ну как, Яшенька?

— Все так же, Михась, — отвечал профессор.

Тогда академик похлопывал Игоря по затылку и уходил.

По третьему разу Квадратик спрятал голову. Тут же ему стало неловко. И он пробормотал, окая:

— Булавочку-то возьмите. Подле двери на стуле.

Больше академик к ним не подходил.

В шесть часов вечера москвич положил телефонную трубку и потянулся всем телом. На стук трубки из зала подбежали теоретики, встали за спиной Якова Ивановича.

— Ну-с, докладываю, товарищи! — Москвич совсем охрип за последние полчаса. — Докладываю. Первое — на указанных координатах работают французские корабли. Присутствует группа наших товарищей. В том числе наш академический представитель непосредственно… Попрошу тишины — голос я сорвал, товарищи. Второе. Только что получен ответ, что вокруг названной зоны вышел на поиск отряд кораблей… Тихо, товарищи!

— Замолчите же вы! — рявкнул Черненко.

Замолчали. Москвичу принесли графин с водой — он стал глотать прямо из горлышка.

— Спасибо, вкусная вода. Повторяю — отряд кораблей французского военно-морского флота. Из кораблей обеспечения подводных работ. Им сообщено насчет подводной лодки, товарищ Гайдученко. Просили благодарить за предупреждение.

Яков Иванович наклонил голову. Игорь понял — от Катиного имени.

— Третье, что мы предприняли… Послана радиограмма всем судам, чтобы внимательно наблюдали за морской поверхностью. Всё. Теперь прошу, у кого какие вопросы, товарищи?.. Минуту внимания! Вот вы, товарищи, считали координаты лепестка. Каковы результаты?

Почему-то все стали оглядываться, искать кого-то глазами. Черненко сказал:

— А ну!..

В задних рядах опять зашумели. И в круг ворвался красный от возбуждения теоретик с обрывком перфоленты в руке.

— Яков Иваныч! Совпадают координаты: минус семьдесят, плюс сорок!

Все так заорали, что Игорь понял — хорошая новость — и посмотрел на профессора. Яков Иванович постарался улыбнуться ему. Кивнул. Да, это хорошо. Да, теперь есть надежда. Будем ждать.

Все теоретики остались ждать. Они занялись работой — расселись по столам, достали бумагу и справочники. Квадратик смотрел на них и удивлялся. В таком волнении люди, такая беда приключилась — работают! Игорю еще предстояло узнать, что для настоящего ученого вся жизнь в работе. От беды и горя самое прибежище — работа.

Яков Иванович тоже не выдержал безделья. Прошел к столу, покидал в руке линейку. Закурил чужую папиросу — свои давно иссякли. И распорядился нудным, рабочим голосом:

— Попробуем новые данные, мужчины. Поищем отметку по высоте от уровня океана.

— По глубине? — переспросил Черненко.

— Не будем предрешать, — ответил профессор. — Итак, начали.

Как будто все позабыли про Игоря. Московский начальник дремал у телефона. Он тоже остался — из Москвы обещали позвонить. Теоретики яростно готовили новые данные для машины. Старший оператор с помощником возился у радиостанции — искал волну, на которой моряки сообщают об авариях и бедствиях. Квадратик постоял, постоял и потихоньку пошел к радистам. Обогнув машину, он увидел сердитого академика. Белоснежный его халат был испачкан черной смазкой. Он опустил голову на пульт и как будто заснул. Игорь обошел его на цыпочках и увидел, что академик не отрываясь смотрит на часы.