Только один человек мог сделать это — только один. И я знал, кто. Я взлетел на Кикумса, неоседланного, но с уздечкой, и послал его с места в карьер туда, куда ускакал мой враг. Кто указал мне дорогу — Бог ведает. Должно быть, великая ненависть столь же путеводна, сколь и великая любовь. Скача вперед, я знал только одно — Карвер от меня не уйдет.
Оружия при мне не было. Платье мое, в котором я только что стоял перед алтарем, было залито кровью моей невесты. Я скакал, не помня себя от горя и ярости, и только одно хотел я знать в эти минуты, — есть справедливость в этом мире или нет.
Люди, попадавшиеся мне на пути, что-то кричали мне, а я их и слышал, и не слышал: их крики казались мне не громче шепота. Вскоре я доскакал до скальной гряды Блэк-Барроу-Даун. Вдалеке передо мной на большом черном коне скакал какой-то человек. Я знал: это — Карвер Дун.
«Больше одного часа вместе нам на земле не прожить, — сказал я себе. — А кому жить, кому умереть — пусть рассудит Господь».
Что у Карвера против меня? Огромная природная сила, карабин,— если он успел перезарядить его после выстрела в Лорну, — пара пистолетов и тяжелая кавалерийская сабля. Нет, все равно я убью его!
Я скакал по широкой вересковой пустоши, то не видя под собой никакой земли, то замечая на ней каждый листочек. Только раз обернулся Карвер и только раз взглянул на меня, и все же я заметил, что он не один: перед ним в седле было нечто, отвлекавшее на себя его внимание и не позволявшее ему оглянуться лишний раз. Возбужденное мое воображение подсказало невероятное: Карвер увозит Лорну! — и этот бред наяву продолжался до тех пор, пока сцена в церкви не обрушилась на мой разгоряченный разум и сердце, словно тяжкий занавес, падающий в финале трагедии. Я скакал через валуны и канавы на обезумевшем коне, и кровавая сцена снова и снова представали перед моими глазами, но, придя в себя, я уже хладнокровно воспринял невыносимую действительность, как будто все это произошло не со мной, а с кем-то другим.
Карвер свернул на узкую тропу между скал, на ту самую, по которой когда-то крался Джон Фрай, выслеживая дядюшку Бена. Однако, прежде чем скрыться между гранитными великанами, Карвер развернул своего скакуна и с ненавистью взглянул на меня. В этот момент нас разделяло не более сотни ярдов. И вдруг я увидел, что в седле перед Карвером сидит маленький мальчик. Энси, дружок! Мальчик тоже узнал меня и, плача, протянул ко мне ручонки, испуганный видом отца, разъяренного неотступным преследованием.
Пришпорив усталого коня, Карвер положил руку на рукоять пистолета. Ага, значит, карабин перезарядить он не успел. Я исторг радостный крик прямо из глубины сердца. Господи, да что мне его пистолеты! У меня не было шпор, но Кикумс и не нуждался в них, потому что он по-прежнему выглядел свеженьким, словно его только что вывели из конюшни. Я знал: если Карвер направит коня к крутому холму, где тропа раздваивается, я его настигну немедленно. Карвер тоже понял это и, не имея возможности ни развернуться, ни открыть огонь в скальном проходе, он погнал коня по дороге на Топь Колдуна.
«Ах, вот как, — подумал я. — Ну и нахлебаешься же ты сегодня болотной жижи, Карвер!»
Я преследовал своего врага настойчиво, но осмотрительно, не спеша, но и не позволяя ему уйти от погони. До меня донесся хриплый смех Карвера: он решил, что я боюсь приблизиться к нему.
— Хорошо смеется тот, кто смеется последним,— процедил я сквозь зубы.
Приподнявшись на спине Кикумса, — без стремян — я ухватился за толстенную ветвь старого дуба, свесившего пышную крону с гранитного утеса, и, потянув на себя, отломил ее от ствола. (Много воды утекло с той поры, но и по сей день старожилы с изумлением указывают на это дерево и, хотите верьте, хотите нет, больше всех тому геркулесову подвигу удивляюсь я сам).
Карвер Дун свернул резко в сторону и остановил коня у самого края черной бездонной трясины. Сейчас, подумал и, он двинется на меня. Нет, вместо этого он поскакал вдоль границы, отделявшей твердь от болотной хляби, надеясь найти дорогу, чтобы перебраться на другую сторону. Такая дорога — между утесом и трясиной — действительно была (и доныне есть), но найти ее мог только тот, кто хорошо знал эти места, или тот, у кого было достаточно времени, чтобы осмотреться. Но, увы для Карвера, не было у него ни знаний, ни времени, и потому этот путь для него был отрезан. Тщетно покрутившись на месте, он в очередной раз развернул коня и вдруг, прицелившись, выстрелил в меня и тут же во весь опор двинулся в мою сторону — на прорыв.
Читать дальше