Сэм Левеллин - Милые Крошки

Глаза Памперса недобро блеснули.

— Нет, ничего, — сказал он.

Маргаритка подобрала клочья коалы и сквозь жужжащую тучу мух пошла к мусорным ящикам, расставленным вокруг чёрного хода. Памперс двинулся следом, изо всех сил стараясь не подавать виду, что отстает нарочно.

Рольф и Пандора Дорогоценни были одеты в зелёные бархатные костюмчики, а на ногах у них были туфли с золотыми пряжками. Их детская выглядела до отвращения опрятно.

— Так! — воскликнул няня Памперс, мигом воспрянув духом. — Чем мы сегодня займемся?

— Хотим кататься на роликах, — сказал Рольф.

— В доме, — добавила Пандора.

— Чудесная мысль! — воскликнул няня Памперс (Маргаритка отметила в блокноте). — Побудьте с детьми, няня Марг.

Маргаритка осторожно вошла в детское крыло. Нельзя было не признать, что Рольф и Пандора владеют великолепной техникой. Нацепив роликовые коньки, они схватили хоккейные клюшки и затеяли исключительно бурную игру. Они разбили люстру, два окна и всю детскую посуду с Кроликом Питером на кухоньке. Потом они стали драться. Маргаритка закончила записи в блокноте и встала между ними. Хоккейная клюшка шарахнула её по голове, но шляпы для нянь делает та же компания, которая изготавливает шлемы для мотоциклистов. Так что Маргаритка только слегка пошатнулась, а затем, набрав в грудь побольше воздуху, крикнула:

— ПРЕКРАТИТЬ!

На самом деле, слово «крикнула» и наполовину не передает силы звука, исторгнувшегося из её глотки. Он был такой громкий, что треснуло одно из уцелевших окон детской. Рольф и Пандора, побледнев, сели на пол.

— Всё, дети, — сказала младшая няня Маргаритка. — Хватит беситься и безобразничать.

Рольф скорчил неприятную гримасу. И уже открыл было рот, но…

Младшую няню Маргаритку воспитали няни, и она отлично знала, что надо делать.

— В ванную! — гаркнула она и, взяв Рольфа за ухо Няниным Ушным Захватом, подняла его в воздух. — Вымоешь свой грязный рот водой с мылом. И не хорошим душистым мылом, нет, — а противным и жёлтым. И три, три, три, три!

— Бррр! — сказал Рольф. — Фу-у-у! — Его мучнистое лицо утонуло в мыльной пене.

— Мы будем хорошими! — завопила Пандора. — Правда, правда, правда, хорошими!

— Посмотрим, — сказала младшая няня Маргаритка, шмыгнув носом. — А теперь — в постель, и без ужина.

— Ну-у, няня, — пробулькал Рольф.

— Нечестно! — заныла Пандора.

— Шагом марш! — рявкнула Маргаритка. — Живо!

Хныкая, юные Дорогоценни подчинились. Маргаритка укрыла ребят одеялами и прочла им сказку. Когда оба уснули ангельским сном, Маргаритка на цыпочках вышла из спальни и заперла за собой дверь.

Няни Памперса в детском крыле не было. Тогда Маргаритка распахнула двери, обитые зелёным сукном, и ступила в дом.

Он оказался довольно обыкновенным. Мраморные полы — весьма обычные мраморные полы; люстры сверкают так, как им и положено. На стенах — портреты чопорных дам; ноги утопают в коврах по щиколотку — тоже, в общем, ничего выдающегося. Там и сям, не обращая друг на друга, внимания, сновали слуги. Из буфетной доносились звуки бьющегося стекла и залихватские матросские песни. «Хм, хм», — сказала себе Маргаритка и (сделав запись в блокноте) направилась в столовую.

И в самом деле — няня Памперс был там: увлеченно собирал ложки. Заслышав Маргариткины шаги, он слегка вздрогнул, отчего мешок с добычей загремел.

— А, это ты, — сказал он.

— Я самая, — сказала Маргаритка, разглаживая передник.

— Сделай одолжение, — сказал Памперс — Пошуруй тут, не найдётся ли где… — Он вынул из кармана бумажку… — часть медведя…

— Медведя?

Памперс, шевеля губами, читал бумажку:

— Да. На… ди-а-го-наль-ной…

— Доске из красного дерева?

— Ну да, я и говорю: красного дерева.

— Хорошо, — сказала Маргаритка и устремилась прочь. Хмурясь.

Тут были длинные галереи, короткие галереи, залы, угольные, винные и овощные подвалы, а в цокольном этаже — небольшая площадка для игры в крикет и средних размеров театрик. На маленькой двери в боковой стене театрика была надпись: ЗАЛ ТРОФЕЕВ. Маргаритка подошла к ней, открыла и остановилась как вкопанная. Она чуть было не воскликнула: «Чёрт!» — но поскольку была в форме няни, сказала только: «Боже мой!»

На неё смотрел тигр.

Маргаритка досчитала до десяти и вздохнула. Конечно, это было только чучело тигра. А вокруг — разные другие животные, отважно застреленные с дальней дистанции маркизом Дорогоценни, превращённые в чучела и водруженные на доски. Была голова слона. Была карликовая землеройка. А высоко на стене — нечто, напоминающее нос муравьеда, сделанное из потертого буроватого плюша. Медная табличка под ним гласила: ЛЕВАЯ НОГА КОРОЛЕВСКОГО МИХАИЛА, ЛОТЕРЕЯ ЛИБОЛЮ, ГОД КРЫСЫ.