Олег Коряков - Тропой смелых

— Дай-ка мне на минутку мешок.

— Да что ты выдумал!

Хлоп!.. Это, оступившись, растянулся Лёня. Он долго не встает. Чувствуется — не видно и не слышно, но чувствуется, — что он сильно ушибся и морщится.

— Лёнь, здорово ушибся?

— Хо! Просто захотелось отдохнуть. Очень уж приятная трясина.

— Что же ты не скомандовал привал? — пошутил Павел.

— В следующий раз. Там, где будет побольше грязи.

Гроза, устав бесноваться, отходила куда-то в сторону. Гром ворочался в небе лениво, нехотя, далекие молнии слабее освещали болотный лес, и дождь стал мельче и спокойней.

Лёня изредка покрикивал, предупреждая о ямах и корягах, встречавшихся на пути, приказывая свернуть то влево, то вправо. Вязкая топь преградила дорогу. Дождь чуть моросил, небо посветлело, и можно было разглядеть, что топь тянется далеко. Что делать?

— Придется валить деревья и перебираться по ним, — сказал звеньевой.

Остальные молчали. Лёня посмотрел на небо, огляделся вокруг. Тело просило отдыха. Вова стоял, навалившись грудью на ствол березы.

— А может, Тикин, устроишь ночевку? — сказал Павел. — Дождь кончается.

— А где? — спросил Дима. — Где ночевку устраивать?

Лёня ответил:

— На диване у тети Фисы.

— Нет, верно, где? Ведь все мокрое.

— Ну и что же? — сказал Павел. — Ливня уже нет. А мокрое, может, два дня будет. Солдаты на походе знаете как спят?.. Постойте здесь. Я вам крикну.

Минут через пять раздалось: «Ко мне!» Павел отыскал небольшой холм. На нем росли две большие березы и было сравнительно сухо. Стали таскать к месту ночлега ветки и сучья. Миша остался разводить костер. Он измучился, прежде чем вспыхнуло пламя. Сырая березовая кора дымила, трещала и корчилась, свертываясь в тонкую трубочку, но загореться никак не хотела. А когда наконец она вспыхнула желтым, чадящим огоньком, долго не могли зажечься мелкие сучья, смолистые, но вымокшие сверху. Однако и они в конце концов занялись пламенем, от них — другие, и костер, взметнув яркое пламя, осветил холм, высокие белые стволы берез, ребят, сгрудившихся в кучу и уже начинавших дрожать от холода.

— Ура! — закричал Дима. — Да скроется тьма!

— Вот теперь посушимся.

— А суп варить будем? — спросил Вова.

— Ага, по-другому заговорил! Когда дождь лил, так он: «Мне сейчас совсем ничего не надо, только пусть он перестанет». А сейчас — суп варить!

— Ну, это когда он лил, а теперь-то можно. Да ведь, Лёня?

Но дипломатическая попытка Вовы склонить на свою сторону звеньевого не удалась. Лёня предложил закусить всухомятку, чтобы не пользоваться болотной водой.

— Правильно, — поддержал его вожатый. — И костер не будем загромождать ведром: сушиться надо.

Вова, увидев, что дело оборачивается так, встревожился: могла пропасть очередная порция сахара к чаю. Но звеньевой сказал, что раз они не будут варить ужин и чай, то все получат двойную порцию сахара и масла, и, пожалуй, можно раскрыть банку консервов. Этим Вова был вполне удовлетворен и заявил, что в таком случае он может вообще никогда не пить чай. Потом он вспомнил о стряпне, которую дала им в дорогу старушка, потребовал пустить ее в ход и сокрушался, что когда их угощали всем вкусным, не было аппетита.

Дождь совсем перестал. Сохли не только одежда и обувь — подсыхали и ветки, собранные для постели. Скоро ребята заснули, и сон их был куда приятнее сна в кровати — долгожданный заслуженный отдых после трудных дел, перед другими, тоже трудными и потому интересными.

Утром ласковое солнце пробудило ребят. Они вскочили, снова свежие, сильные и возбужденные.

После завтрака Лёня, решив ориентироваться, вытащил карту, компас и уселся в сторонке. К нему подсел Вова. Он еще не забыл обиду, которую ему пришлось пережить из-за неумения обращаться с компасом. Звеньевой приветствовал желание Вовы постичь премудрости «науки об азимутах», но сурово предупредил:

— Только теперь ты уж сам учись. Больше мы не будем лекции для тебя читать. Понятно?

Вова, грустно поморгав, смиренно согласился с этим условием. Уступчивость его подействовала на вожака благотворно, и, раскладывая на коленях карту, Лёня примирительно буркнул:

— Вот, смотри…

Он повернул лист карты так, чтобы меридиан, идущий на север, совпал с направлением, которое указывал синий конец стрелки компаса.

— Там, значит, север, — ткнул он рукой, — там юг, там запад…

— А почему солнце всходит на западе? — поинтересовался Вовка.