Эрнест Сетон-Томпсон - Маленькие дикари [Издание 1923 г.]

По дороге к владениям Видди Баггса они наткнулись на пересохшее русло ручья. Турок тотчас же побежал вверх, хотя Калеб направлял его вниз. Во время охоты он не признавал над собою никакого начальства. Отведя своих нетерпеливых спутников на четверть мили в сторону от многообещающего старого леса, Турок нашел то, что ему было нужно, именно грязную лужицу. Здесь он преспокойно улегся, пыхтя, отдуваясь и фыркая. Людям не оставалось ничего больше, как сесть на бревне и ожидать, когда он соблаговолит выкупаться. Прошло с четверть часа, а Турок все не переставал плескаться. Сам, наконец, решился сказать:

— Если б это была моя собака, я б ее позвал.

— Нет надобности торопить ее, — ответил Калеб. — Сегодня она хочет бежать по следам. А если ей не дать воли, то ничего не этого не выйдет.

Когда Турок вдоволь наплескался, к собственному удовольствию и к досаде нетерпеливо ожидавших его охотников, то вылез и стал отряхиваться. В это время он почуял на берегу нечто такое, что произвело на него больше впечатления, чем все ласки и угрозы «ожидающей линии». Он коротко залаял. Мальчики обрадовались и насторожились. Турок обнюхивал какие-то следы и через несколько минут разбудил эхо своим самым могучим лаем.

— Турок хорошо погнал зверя, — заявил Калеб.

Он лаял по-прежнему сильно, но не совсем правильно. Это показывало, что зверь кружил. Потом наступил довольно длинный перерыв: видимо, зверь бежал по забору или же перескакивал с дерева на дерево.

— Это енот! — с жаром воскликнул Ян, не забывший предыдущего урока.

Калеб не отвечал.

Турок лаял где-то в отдалении.

— Для енота как будто слишком большой конец, — с сомнением в голосе сказал Ян и, обращаясь к Калебу, спросил: — какое ваше мнение?

— Не знаю, что и думать, — с расстановкой ответил Калеб. — Для енота конец слишком велик, и до сих пор еще Турок не загнал его на дерево. Я слышу по лаю, что Турок выходит из себя. Если б вы были поближе, то увидели бы, что у него на спине вся шерсть ощетинилась.

Опять послышался лай и, наконец, долгий, протяжный визг возвестил, что зверь загнан на дерево.

— Теперь ясно, что это не лисица и не хорек, — сказал Калеб, — но непохоже также и на енота.

— Эй, кто добежит туда первый, тому достанется енот! — крикнул Черный Ястреб.

Мальчики бросились бежать по темному лесу, не раз падая и царапая себе лицо и руки. Ян и Весли прибежали вместе и одновременно схватились за дерево. Остальные следовали за ними. Последним был Чарльз, а предпоследним — Гай.

Гай хотел подробно рассказать о своей последней славной победе над Чарльзом, но всеобщее внимание было теперь сосредоточено на Турке, который отчаянно лаял под деревом.

— Не понимаю, ничего не понимаю, — твердил Калеб. — Зверь взлез на дерево, словно енот, но собака лает не так, как на енота.

— Давайте огня!

Обе группы мальчиков принялись разводить по костру. Огни ярко горели, и раза два охотникам казалось, что они видят блестящие глаза енота.

— Кто ж полезет на дерево? — спросил Чародей.

— Я… Я… — хором воскликнули семь голосов. От других не отстали даже Гай и Чарльз.

— Вы отважные охотники, но я должен вас предупредить, что мне неизвестно, какой зверь сидит там на дереве. Может быть, это огромный енот, хотя мне кажется, что Турок лает, как на кошку, и немудрено: еще недавно в здешних местах водились пантеры. Если зверь влез на дерево, то это еще не значит, что он боится собаки. Многие животные удирают от собаки только для того, чтобы она не лаяла над ухом. Если это зверь из кошачьей породы, то он может расцарапать лицо тому, кто за ним полезет. Судя по поведению Турка, тут можно натолкнуться на опасность. Кто ж теперь вызовется?

Несколько времени все молчали. Затем Ян сказал:

— Я пойду, если вы мне дадите свой револьвер.

— Я тоже! — поспешно отозвался Весли.

— Бросим жребий.

Жребий выпал Яну. Калеб срубит тонкое дерево и прислонил его к толстому стволу. Ян полез тем же способом, как и в предыдущий раз. Однако другие не провожали его шутками, как тогда, когда он гнался за енотом. Теперь все молчали, и Ян поднимался с тяжелым чувством, что идет на страшную, таинственную опасность. Чувство это еще усилилось, когда он с подпорки влез на большой ствол липы и скрылся от взоров товарищей среди густой листвы. Мерцающий свет костра бросал фантастические блики и тени в различных направлениях. Он переживал почти то же, что и на могиле Гарни, но сознавал, что на этот, раз опасность вполне реальна. Еще немного выше, и он уж не мог видеть товарищей, стоявших под деревом. Опасность страшила его. Ему хотелось вернуться, и, чтобы оправдать отступление, он попробовал крикнуть: «Здесь нет енота!» Однако голос отказался служить ему. Цепляясь за ветку, он вспомнил слова Калеба: «Нет ничего выше смелости, и смелость заключается не в том, чтобы не бояться, а в том, чтоб или вперед, хотя и боишься». Нет! От пойдет дальше, — будь, что будет.