Джон Томпсон - Трудный ребенок 2

— Извини, Эни, что так вышло. Возьми фотографию себе.

— Ничего, Бен. Пусть останется у тебя. Ты ведь глава семейства!

Внезапно в пиццерии стало тише, забарахлил музыкальный комбайн. Грохот мелодии смолк, хозяин заведения тут же бросился к вечно ломающемуся агрегату, пытаясь ликвидировать заминку в кругу танцующих.

В наступившей тишине, относительной, конечно, ибо в «Пиццирифино» никогда не утихал гам порхающих в огромной клетке попугаев, явственно стали различимы звуки квакающего голоса мистера Дибати. Трикси и Джуниор тут же завертели головами и скоро обнаружили директора школы. Тот сидел через два столика от них рядом с пышногрудой брюнеткой, с явным обожанием прижимающейся к своему кавалеру.

— Ах, козочка, когда ты со мной, все просто супер-люкс. Помнишь, как мы вошли сюда? Нас не заставили ждать. Не то, чтобы в очереди стоять, а пошли прямо с черного входа. Я тебе говорил, что смена карьеры — самый умный шаг в моей жизни? И вообще — чудесный вечер, не правда ли? Сейчас вернемся домой, я надену костюм Зорро. Вот будет весело! Так, ну давай, за вечер, который мы не забудем! До дна!

Опуская заздравную рюмку, мистер Дибати увидел уставившуюся на него Трикси. Рядом с ней восседал Джуниор и тоже пялился на директора школы.

— О, Генриетта, это они!

— Кто они?

— Это он! Вот он! И это она! Они вместе! Это ужасно! Это два самых жутких, самых трудных ребенка.

— Ха, Пивор Дибати с подружкой.

— Знаешь, Джуниор, я его терпеть не могу!

— И я тоже.

— Он всегда так орет, он совершенно ненормальный.

— Трикси, я его сейчас проучу!

Джуниор взял вишенку, украшавшую его мороженое, и швырнул в направлении столика директора школы. Да так ловко, что угодил в разрез декольте спутницы мистера Дибати. Вишенка надежно укрылась в ложбинке между полных грудей.

— Ой, дорогой! Почему мне раньше сюда никто не бросал замороженных вишенок?

— Хорошо, Генриетта, вечером набросаю, а сейчас, позволь, я ее достану.

— Пусти, больно!

Трикси, наблюдая возню за столиком мистера Дибати, выразила одобрение меткому попаданию Джуниора:

— Ничего получилось. Теперь моя очередь.

Порцию мороженого Трикси украшала, однако, здоровенная слива. Да и в меткости девчонки всегда ступают мальчишкам. Так что попадание в лоб директора школы можно признать вполне удовлетворительным. Мистер Дибати почему-то так не считал:

— Ах ты, свинья! И ты тоже! Вас в клетках нужно держать.

Бен Хилли, не разбираясь в причинах конфликта, вступился за малолетних озорников на правах главы семейства. Видя, что мистер Дибати встал во весь рост, Маленький Бен (несмотря на прозвище, он был на добрых полголовы выше директора) тоже поднялся с места:

— Как вы смеете так с ними разговаривать?! Это же дети!

— Это дети? Это ублюдки. И ты ублюдок. Я тебя в гробу видел. Могу разговаривать с кем хочу и как хочу.

Блюдо со студеной массой, изготовленной по итальянскому рецепту, не нравилось потомку самураев давно — и мистер Дибати с радостным воплем запустил его в мистера Хилли.

— Ха-ха-ха. Попал!

Но смех Пивора тут же замолк — правила вежливости не позволили Бенджамину Хилли не ответить угощением на угощение. Порция пиццы со студнем тоже не была любимым блюдом Маленького Бена. Он попытался не осрамиться перед Эни, не промахнуться — и это ему удалось.

За пострадавшего Дибати вступилась Генриетта — и попала в Эни, Эни ответила метким попаданием в Генриетту. Но часть салата попала на миссис Дрендл, за нее вступился муж и попал в Лили Клейст, та ответила и тоже попала.

Через минуту никто не мог разобраться, кто, кому и за что всыпает. В воздухе летало столько разнообразных снарядов, было столько попаданий, что в конце концов побоище превратилось в веселое ревю. Всем было весело. Жалко, что столы быстро опустели — зато стены, пол, потолок, посетители выглядели весьма импозантно.

Хозяин пиццерии, вне себя от гнева, не стал долго выяснять, кто виноват в случившемся: через правый, черный вход выпроводили мистера Дибати и его подружку, через основной, центральный — Бена, Джуниора, Эни и Трикси.

— Уходите, уходите!

— Мы не виноваты. Ну что тут такого, мы ведь все оплатили.

— Уходите и чтобы больше к нам не заходили!

— О, подумаешь! Высший разряд! Как вы с женщиной обращаетесь? Не приходите! Большая потеря — у вас даже оливки невкусные.

Бенджамин и Эни переглянулись — и весело рассмеялись.

— Эни, на чем вы приехали?

— Мы? Пешком пришли.