Нил Шустерман - Очертя голову

Дома у меня над кроватью висит постер с видами Италии. Вы можете не глядя сказать, что на нем изображено. Колизей, Пизанская башня и та розовая площадь в Венеции, где куча голубей — кто знает, тот поймет. Я уже говорил, что всегда мечтал там побывать и увидеть все своими глазами… но никогда не думал, что однажды в меня полетит Падающая башня, крутясь на лету не хуже томагавка.

— Сделай что-нибудь! — завопил Квин.

Я углубился взглядом в хитросплетения приборной панели. У компьютера не было ни мыши, ни клавиатуры. Не зная, что делать, я поднес руку к экрану — и в ней тут же оказался выросший из ниоткуда рычаг.

— Круто, — выдохнул Квин, скорее облегченно, чем удивленно.

Мои пальцы вцепились в рычаг и перевели его вправо. Двигатель ожил, и мы вильнули, в последний момент уклонившись от башни. Теперь, когда она не загораживала вид, стало ясно, что вокруг нас не совсем обычная туманность. Скорее это походило на огромную свалку, и речь шла вовсе не о космическом мусоре. Пока мы неслись вперед, не зная, как остановиться, мимо пролетела Эйфелева башня и с жутковатой грацией свалилась куда-то вбок. Рядом зависли статуи с острова Пасхи, и в странном лиловом освещении казалось, что на их лицах застыли издевательские ухмылки.

Я оглядел фиолетовую туманность, расстилавшуюся вокруг. Что-то в бегущих по переплетенным проводам искрах показалось мне знакомым. Что-то из биологии…

И вдруг я понял, где мы.

— По-моему, это не космос, — поделился я с братом.

— А где тогда?

Я вздохнул:

— Мы… в моей голове.

— Ого. — Квин не удивился. — А почему у тебя в мозгах летает столько всякой дребедени?

— Знал бы — не оказался бы тут. — Если мы еще немного полетаем, наверняка увидим все до единой мои мысли за шестнадцать лет жизни, отвердевшие до состояния камня. Мозговой эквивалент грязи под ногтями. Вот что видела Кассандра, глядя на меня.

«Иногда я как будто куда-то переношусь».

Никогда не думал, что окажусь здесь.

— Я однажды видел фильм, — подал голос Квин. — Там кучку ученых уменьшили и вкололи парню в вену. Им пришлось выползти у него из глаза.

— Не думаю, что все так просто.

В иллюминаторе пронесся фермерский домик в цветах сепии. Из окошка высунулась изумленная девочка, подозрительно похожая на Джуди Гарленд.

Я обернулся к брату:

— Если скажешь «Не думаю, что это Канзас», пристукну.

— Берегись!

Мы взмыли вверх, но недостаточно быстро, и получили в лоб Биг-Беном. Часам полагалось спокойно тикать где-то над Лондоном, а вместо этого башня вращалась перед нами, как спица в велосипедном колесе. От удара наша кабинка завертелась, а Квин свалился с кресла и принялся парить в невесомости. Еще больше столкновения меня напугали цифры на часах: без десяти шесть. Десять минут на победу, или все кончено.

Я вцепился в рычаг, и капсула принялась вертеться и ускоряться, пока мне не удалось выровнять ход. Мы летели невесть куда, и никак нельзя было определить направление. Верх не отличался от низа, правая сторона от левой.

— Эй, полегче на поворотах! — Квин кое-как забрался на сиденье и принялся сражаться с ремнем безопасности, который, судя по его виду, предназначался для кого-то трехрукого.

Мы врезались в изрисованный граффити вагон метро, но он стойко выдержал удар и улетел прочь. За ним обнаружился еще один звездолет, рванувший вперед, как полицейская машина мимо пробки. Гладкая поверхность корабля отливала бронзой, форма напоминала женские округлости. Звездолет припустил за нами, стреляя из какого-то многоцветного лазера. Моему мозгу понадобилось совсем мало вспышек синапсов, чтобы понять, кто же управлял кораблем.

Взрыв продырявил нам левое крыло, и отверстие полыхнуло всеми цветами спектра.

— Это аврора-преломляющая лазерная пушка! — воскликнул Квин. — Прямо из моих комиксов про Стероидного мстителя!

Кассандра не пыталась вступить в разговор. Думаю, ей больше нечего было мне сказать, оставалось только палить изо всех стволов. Ей удалось подбить нас справа, но мы еще держались.

— Покопайся в кнопках, — попросил я брата. — Если у нее есть преломляющая как-ее-там, может, и у нас найдется.

Он оглядел нечитаемые надписи на панели управления, прочитал считалку и коснулся одной из кнопок.

Иллюминатор накрыл противоударный щит, и мы оказались в полной темноте.

— Ой!

Брат немедленно ткнул кнопку еще раз, и щит поднялся. Теперь обзор загораживало что-то огромное, гладкое и серебристое. Квина осенило раньше меня: