Торквато Тассо - Аминта

Итак, идти ты не согласен?

Нет,
Идти-то я хочу, но не туда,
Куда ты думаешь.

Куда ж?

В могилу,
Когда ты сделал для меня лишь то,
О чем мне рассказал.

Так пустяком ты
Считаешь это? Или полагаешь,
Что Дафна подала б тебе совет
К источнику придти, когда б не знала
Тех чувств, что в сердце Сильвии? Быть может,
Она о них и знает, но не хочет,
Чтобы другие ведали о том.
Так если ты добиться положил
Согласья Сильвии, ты, значит, ищешь
Того, что ей совсем уж ненавистно.
Но где ж тогда стремление твое
Ей угождать? И если ей приятней,
Чтоб наслажденье получил ты силой,
А не как милость, то тебе ль, безумцу,
Противиться тому?

Но кто же мне
Поручится, что таково ее
Желанье?

Неразумный, ищешь ты
Уверенности той, которой дать
Тебе ей не угодно и которой
Ты, значит, и не должен добиваться.
Однако, кто ж поручится тебе,
Что я неправ? А если б был я прав,
Ты разве не пошел бы? Неразлучны
Удача и опасность, но почетней
Погибнуть с мужеством, а не как трус!
Молчишь ты, значит, побежден. Так пусть же
Послужит поражение твое
Причиною победы большей. В путь же!

Нет, подожди.

Чего тут — подожди!
Ведь знаешь сам, что время убегает.

Обдумать нужно: делать ли нам это
И как.

С тобой в пути мы остальное
Обдумаем: кто много размышляет,
Вовек тот не исполнит ничего.

Амур, какая школа,
Какой учитель в силах
Любви, науке трудной, научить —
Чтоб думу изъяснить
Могла душа, на крылах
Твоих взлетев под небеса от дола!
Не ведает Ликей
Той тайны; деве мудрой
Афине доступ к ней
Закрыт, и не властней
В нее и Феб проникнуть, златокудрый.
Как учит Геликон,
Так об Амуре он
И мыслит и вещает:
Немного он речей
Амуру посвящает,
И нет огня ни в голосе, ни в них;
Он до святынь твоих
Свой ум не возвышает.
Кто ж истинный учитель
Любви? Кто выразитель
Любовных дум? — Лишь ты!
Ты дал и тем, кто мыслию просты,
Чудес уразуменье,
Которые в любовных письменах
Ты начертал, в прельстительных очах.
Ты мыслям слуг усердных
Своих даешь порою выраженье
В словах прекрасных, верных;
Иль одаряешь вдруг
Их странным и волшебным красноречьем.
В тот час, как не изречь им
Речь связную, их слов смущенных звук,
Прерывистых, чуть слышных,
Яснее говорит
Речей учено-пышных
О пыле их желанья.
Обычно и молчанье
Моления таит.
Амур, пусть друг Сократова наследья.
Пребудет книгам верен;
Как изучал, намерен
Так изучать и впредь я
Во глубине прекрасных двух очей
Любви науку с прежним суеверьем,
И знаю я, что перьям
Премудрейшим скорей
Изменит рифма, чем моим, безвестной
Рукой водимым по коре древесной.

Великие любви законы. Связь
Священная, которую людские
Сердца соединяет чистый пыл;
Искусный узел, что не разрешил
Досель никто, и нити дорогие
И крепкие; ярем, что все, склонясь
Под ним в свой час, за нежность восхваляют;
Вы, силою которых управляет
Единый дух телами двух людей,
И, наслаждаясь, смертные желают
Друг друга до своей
Кончины горькой; свет и украшенье
Коротких жизни дней;
Мир, радость, зла высокое забвенье
В вас к Божеству сокрыто приближенье.

О, девушка жестокая! О, трижды
Неблагодарный пол! Зачем, природа,
Запечатлевши нежным благородством
Наружность женщины, в нее ты сердце
Бесчувственно-надменное вложила!
Ах, бедный! Он себя уже, быть может,
Убил! Его разыскивал я долго
Там, где оставил, и окрест, но даже
Следа нигде, не видел. Расспрошу-ка
Тех пастухов я, что сюда идут.
Не видели ль Аминту вы, друзья,
Известий не имеете ль о нем?

Мне кажешься взволнованным ты; что же
С тобою приключилось? Отчего,
Скажи нам, пот и бледность на лице
Твоем растерянном?

Боюсь, случилось
Несчастие с Аминтой. Вы его
Не видели?

Не видели с тех пор,
Как он с тобой ушел. Чего ж, однако,
Ты опасаешься?