Виктор. Не хватит денег: бедных много.
Скворцов. Иди смой с себя эту мразь! С Долорес попрощайся навсегда.
Виктор. Папа, я с тобой попрощаюсь.
Идёт с балкона и в дверях сталкивается с матерью. Не сказав ни слова, уходит.
Лариса (Скворцову) . Что такое?! Куда он? (Бросилась назад.) Витя, куда ты? (Мужу.) Что тут было?!
Скворцов. К своей Долорес побежал… Витьку спасать надо. (Кричит.) Спасать!
Лариса. Не кричи! Там люди, хватит уже.
Скворцов. Лариска, Витьку надо домой везти срочно.
Лариса. Коля, послушай меня…
Скворцов. Нет-нет! Даже не начинай. Вы, артистки, красиво говорить умеете – чужими словами. Ты мне много чего говорила. Ты мне говорила, он вырвется в свободный мир. Я помню – ты стонала: «Пусть хоть он вырвется!..» Ну?! Он вырвался – и что?! Зачем я его сюда отправил? Погубил сына сам, своими руками. Зачем? Зачем? Зачем?!
Лариса. Коля! Но даже если он… этот… Но он же не умер, он живой…
Скворцов. Да это хуже смерти! Позор! Конец нашего рода. Ты хоть понимаешь это?! Вон там эти все… – их природа забраковала!.. Всё! Ты детей от него не дождёшься!
Лариса. Ах вот ты о чём! Ну значит, я тебе такого бракованного родила! Ничего, найдёшь себе другую! Какую-нибудь казачку найдёшь. Она тебе нормального родит! Я своего сына вам не отдам. Звери! Звери! (Метнулась к дверям, остановилась.) Куда он побежал?!
Скворцов. Ларка! Стой!..
Ларисавыбегает с балкона. Скворцовсумел подняться, сделал несколько шагов к перилам, чтобы ухватиться.
Чего-то мне нехорошо… плывёт перед глазами… Амстердам… (Кричит вниз.) А вы всё гуляете?! Празднуете победу?! Опять ты лыбишься, гад! Смеёшься?! Тебе смешно, тварь позорная? Что ты руками машешь?.. Меня зовёшь? Ну стой там, я сейчас выйду! Слышишь? Стой, стой!..
С трудом передвигаясь, направляется к двери. Но обессиленный, сумел только добраться до кресла. На балконе появляется Долорес. Он в казачьем костюме: папаха, бурка, архалук с галунами, но по-прежнему на высоких каблуках и со сверкающей сумкой на плече; на поясе – сабля в ножнах; в руках – лёгкое складное инвалидное кресло.
Долорес. Дверь распахнута, в номере никого нет… Кто-то моется в ванной, кажется…
Скворцов (тяжело поднимает голову, тихо) . Казак, а ты откуда тут?
Долорес. Опять вы мне льстите. Я не казак, я казачок.
Скворцов. Казачок, ты в чём это обут?
Долорес. Извините, сапог в «Русском мире» не было. Они сначала позвонили в другой русский магазин, «Пётр Алексеевич», но он уже накрылся… закрылся, я хотел сказать. Они позвонили в Брюссель: там тоже есть русский магазин, – нашли, обещали сегодня же прислать.
Скворцов. Это ты, Долорес?
Долорес. Это я. Когда вы попросили меня уточнить, как вы сказали, прикид, я сразу понял, куда я должен пойти. Побежал в «Русский мир»…
Скворцов. Куда побежал?
Долорес. Тут рядом магазин «Русский мир». В этом «Русском мире» сейчас такая трагедия!.. Этот магазин был всегда, сколько себя помню, – теперь они всё распродают. Русским туристам матрёшки и самовары не нужны, а голландцы и остальные больше ничего у них не покупают в знак протеста. Хозяин мне так обрадовался!.. Николай, вы меня слышите?
Скворцов. Ты что со мной сделал, Долорес?
Долорес. Я уже позвонил отцу, спросил, какое есть радикальное средство от пульке, он сказал, самое радикальное средство – это инвалидное кресло. Я подумал, что в кресле мы с вами легко доберёмся до магазина. Вы выберете панталонес, какие понравятся.
Скворцов. А это что на тебе? Бурка?
Долорес. Да, бурка. Какое красивое слово!.. Я не мог не купить. По-испански «capote el cosaco».
Скворцов (сурово) . Накинь-ка, брат Долорес, на меня капоте.
Долорес, с удивлением и опаской, выполняет.
В ножнах что висит?
Долорес. Сабля. Сказали – настоящая. Стали показывать, как ею пользоваться, я говорю: не надо, не надо!.. Мне её страшно в руки-то взять!
Скворцов. Ну-ка дай посмотреть.
Долорес осторожно извлекает из ножен оружие, передаёт Скворцову.
Долорес, это не сабля, это фуфло. Подделка. Как всё здесь. Тут и людей настоящих нет – всё подделка… Так! По коням!
Долорес. Что?
Скворцов. Давай кресло сюда. Поехали за панталонес. Это далеко?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу