Александр Галин - Лицо

© Текст. А.М. Галин, 2013

© Агентство ФТМ, Лтд., 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( )

Брагин

Ольга

Соловьёва

Дранков

Кабинет ресторана. За тремя большими окнами угадывается летняя Москва. Вдоль стены, разорванная дверью и окнами, тянется фотопанорама с изображением неведомой реки, и кажется, что течёт река без начала и конца, а сервированный стол и стулья стоят на речном берегу. Входят Брагини Соловьёва, с заметным трудом поддерживают Дранкова.

Дранков. Лялька, я понял кто ты! Ты – ворона.

Соловьёва. Ворона, ворона.

Дранков. И не кивай, и не смейся – это так!

Соловьёва. Куда нам его приткнуть?

Брагин. Может, положить в директорском кабинете? Там есть диван, душ.

Дранков. Позвольте! В ресторанах не лежат, а сидят.

Соловьёва. Кто бы это говорил! Посадите его у окна.

Дранков. Я не сяду у окна. Ты хочешь, чтобы я умер от этого смога? Ты этого хочешь?

Соловьёва. Шура, ты ещё будешь выкаблучиваться? Садись, где тебе говорят!

Дранков. Лялька, ты превратилась в ворону. И мы расстались прежде всего поэтому. Мы расстались!

Соловьёва (Брагину). Он, когда вылезал из машины, ворон увидел во дворе. Теперь я у него – ворона.

Дранков. Только воронам вольготно живётся на свалке. Вороньё, кругом вороньё! Брат-эколог кричит и стенает, что природа не выживает… Не подумайте, что я зелёный. Я также не голубой, не коричневый, не красный, не оранжевый… На цвет моего лица влияет только качество напитков.

Соловьёва. Ты сегодня рот закроешь?

Дранков. Я подарил тебе брошюру под названием «Конституция». Пункт первый, статья двадцать девятая: каждому гарантируется свобода слова.

Соловьёва. Шура, не бубни. Можно нам поговорить?

Дранков. Почему вы, Елена Анатольевна, спрашиваете у меня разрешения? Статья двадцать девятая, пункт первый: сво-бо-да слова. Я не собираюсь её ограничивать, как это постоянно делаешь ты.

Соловьёва. Послушай меня…

Дранков. Что ты мне ещё можешь сказать? Что ты в этой стране зарабатываешь, а там тратишь? Я не хочу больше лечить их пороки. Ты была врачом, а стала вороной.

Брагин. Сейчас снимем проблему. (По телефону.) Иса, пусть Зариф выйдет во двор, сгоните там ворон с мусорных баков.… Что ты не понял? Поставь Зарифа, пусть стоит отгоняет ворон… Не надо стрелять. Пусть кто-нибудь из шланга поливает улицу… Зачем всю? Там, где наши окна. Чтобы экология была.

Дранков. Зариф? Какое имя – Зариф! Лялька, я уеду в аул. Зачем мне твоя пошлая вилла в Черногории? Зачем этот дурацкий дом у кольцевой? Нельзя выйти за забор – везде пылают гроздья народного гнева. Не знаю как вам господа, а мне стыдно быть буржуем на осадном положении.

Соловьёва. Я куплю тебе аул. Садись. Да куда ты! Ты стул видишь?

Дранков. Я впишусь в стул, не волнуйся.

Соловьёва. У меня разговор с пациентом на пять минут. Ты можешь утихнуть?

Брагин. Давайте с нами за стол, вот сюда. (Усаживают Дранкова.) Отлично.

Дранков (засыпая). Я приеду в аул, где растёт саксаул, мой баул принесёт молодой есаул…

Молчание.

Соловьёва. Всё, он спит. Через пять минут встанет трезвым. Вот такой у меня сожитель.

Брагин (шёпотом). Спит?

Соловьёва. Спит, спит. День какой-то дурной. Простите, я сильно опоздала. Мне позвонили из клуба: он там заснул за стойкой. Пока его забирала…

Брагин. Я думал, вас не увижу.

Соловьёва. Лучше он здесь пусть поспит, чем у чужих людей под ногами.

Брагин. Вопросов нет.

Соловьёва. Ох, горе моё! Вот не знаю, как его спасти. Он профессор, психиатр, большой человек, автор книг. У него учеников тьма, они его все обожают. Полстраны вылечил от алкоголизма, и сам заразу эту подцепил. Мы с ним живём на три дома – здесь, в Черногории, и на Кипре у меня теперь своя клиника.