Грег Гамильтон - Бронзовый лес

Джеки. Не обижайтесь, Джонатан, но, с некоторых пор, я зареклась что-то с кем-то делить.

Доктор. Сколько раз я зарекался не иметь дело с женщинами!.. Для чего, кстати говоря, имелось достаточно оснований.

Джеки. И что же?

Доктор. Всякий раз, когда на горизонте появляется новый объект, логика позорно ретируется с поля боя. Рано или поздно что-либо подобное произойдет и с вами.

Джеки. Никогда!.. Я избавилась от иллюзий и теперь совершенно спокойно могу говорить о том, что со мной произошло.

Доктор. То, что вы можете говорить об этом совершенно спокойно, вовсе не означает, что вы избавились от иллюзий. Вы ведь верите, что Ник к вам вернется.

Джеки. Он не вернется.

Доктор. Поспешность, с которой вы возразили, свидетельствует о том, что эта мысль находится в поле ваших раздумий. Когда мужчина перестает быть смыслом вашего существования, вы можете иногда вспоминать о чем-нибудь приятном, связанным с ним, даже о том, что он отравил вам жизнь, но о том, чтобы он к вам вернулся, речи быть не может – зачем он вам? Избавить женщину от мыслей о мужчине может только другой мужчина – других способов нет. Тоже самое, кстати говоря, относится и к мужчинам, только в их случае речь идет о женщинах. Но поскольку, как вы только что заявили, с мужчинами вы покончили.

Джеки. С чего вы взяли? Представьте достойный образец, способный вдохновить меня на безумства, и я буду готова пересмотреть свои выводы.

Доктор. Спокойная, размеренная жизнь, значит, вас уже не устраивает. Безумства вам подавай!..

Джеки. Что может быть прекрасней безумств?.. Мне хотелось бы казаться веселой и беззаботной, полной планов на будущее, но мне не весело, забот у меня хватает, а планы на будущее сводятся к тому, что в сезон забот станет еще больше, и они помогут забыться. Но как же далеко до этого чертового сезона!.. Какой глупец считает, что быть судовладельцем лучше, чем простым матросом? Сидела бы себе в баре.

Доктор. Выпустите пар, Джеки. Не держите его в себе. Вы действительно считаете, что можете говорить об этом без угрозы для всей конструкции?

Джеки. Вы сомневаетесь в себе, когда приходит момент взять в руки скальпель?

Доктор. Нет.

Джеки. Я тоже.

Доктор. В таком случае, начинаем. Сестра, наркоз!

Джеки. Обойдемся без наркоза!.. Впрочем, чуть-чуть, для храбрости.

Наливает себе вина. Делает глоток.

Доктор. Будет больно. Может быть, очень больно!..

Джеки. Я выдержу!

Доктор. Чего вы не можете простить Нику?

Джеки. То, что он уехал, не поговорив со мной. Не попрощавшись.

Доктор. Избежав объяснений, он облегчил задачу себе и вам. Вы могли заставить его остаться, что впоследствии он бы вам обязательно припомнил.

Джеки. Я начинаю думать о нем хуже.

Доктор. А так вы думали о нем хорошо. Он вам звонил?

Джеки. Ни разу.

Доктор. Писал?

Джеки. Возможно, письма к нам уже не доходят.

Доктор. Расскажите, что вы знаете о нем. и о ней. Ведь что-то же вы знаете?

Джеки. Я знаю только то, что мне удалось узнать. Телевидение, газеты. Несколько раз звонили доброжелатели: кто-то видел его с другой и поспешил меня об этом уведомить. Они живут во Франции. Много путешествуют, недавно их чествовали в Бразилии. В новую свою студию Ник не пускает прессу, но, судя по тому, что на вернисаже в Париже были представлены пять новых работ, он занят не только путешествиями.

Доктор. Пять-это много или мало?

Джеки. Смотря, что за работы. Пресса традиционно восторжена, но она находила повод для восторгов даже тогда, когда ее избранник лежал в реанимации. «Счастливые обладатели картин Ника Сальвадора за последние сутки стали богаче в десятки раз!..» Что-то в этом роде. Многие отмечают, что в творчестве художника прибавилось оптимизма.

Доктор. …явившегося следствием перемен в жизни?

Джеки. Лично зная художника берусь утверждать, что, чем тяжелей на сердце у Ника Сальвадора, тем веселей холсты.

Доктор. Это обстоятельство согревает вам душу?

Джеки. У меня стандартные реакции на стандартные обстоятельства. Не могу радоваться, когда кому-то плохо.